Сюзан
В чреве бара в Фоли-Бержере
Разливают восторг в фужеры,
И гимнастка в зелёных туфлях
Исполняет прыжки без дублей.
Шум и краски текут мазками,
Но тревога стучит висками,
Чует где-то подвох художник,
Тонких чувств он своих заложник.
Вот художник подходит к стойке,
Разлеглась на ней, как на койке,
Своей грудью барменша Сюзан.
Соблазнительный плод надкусан.
Не напитком она торгует…
И художник почти ликует,
Но поймал её взгляд случайно,
А во взгляде скрывалась тайна.
И взмолилась устало Сюзан:
«Преврати мою боль в искусство!
Я побуду твоей картиной,
Пережить это дай мне силы.
Посреди кутерьмы парада
Расскажи уже людям правду!
Настоящей была лишь только
Я с тобой за все эти годы.
Дай от правды мне быть здоровой,
Не хочу я проснуться снова!»
Не словами о наболевшем,
Всё в глазах прочитал барменши.
И, в веселья лихом разгаре,
Стал художник работать в баре.
И портрет он с секретом пишет,
Что в глазах был у Сюзан выжжен.
Исполняет её желанье.
Бар как есть – это зазеркалье.
Сюзан в нём озорна, флиртует…
Но художник не то рисует,
Перед нами – другая Сюзан.
Лик её может быть не узнан
Завсегдатаем того бара.
Расступились красотки чары,
Устремился вдаль взгляд потухший,
Посетителей не дослушать.
У увядшей души букетик
На груди висит -- анальгетик.
За спиной в отраженьи шумно,
Но печаль Сюзан непробудна.
Так художник её запрятал,
И за раму портрет сосватал,
Волшебство Дориана Грея –
И грустит теперь в галерее
Нарисованная лишь Сюзан.
У реальной же нрав обуздан.
Лишь в одном её грусть находит:
От зеркал она взгляд отводит.
