ПОСЛЕДСТВИЯ ШУТКИ

 

"Молва - это бедствие, быстрее которого

нет ничего на свете"

Вергилий Марон Публий, римский поэт

(70 - 19 до н.э.)

 

 

 

 

Олег с женой после бракосочетания сначала снимали малюсенькую комнатушку в старом, дореволюционного строения домишке, принадлежащим незнакомой бабушке. Затем стали жить в частном доме у хороших знакомых умерших родителей Олега.

Как молодому специалисту, Олегу дали самую большую комнату в трёхкомнатной квартире. В маленькой комнате проживала старушка, жарившая семечки на общей кухне, с вечера и до глубокой ночи, затем, целый день продавая стаканами возле продовольственного магазина, не далеко от своего дома.

В другой комнате проживала молодая супружеская пара, имевшая годовалого сынишку, ровесника дочери Олега. На кухне, кроме трёх керогазов, стояло два детских горшка. На тесноту не обращали внимание. Все были бесконечно рады, что имеют собственную комнату. За несколько лет проживания между соседями ни разу не было скандалов, ссор, дрязг и обид.

Научный институт, в котором работала жена Олега, выделил отдельную однокомнатную квартиру на первом этаже в пятиэтажке, расположенной в центре города. Радости от такой квартирной роскоши не было границ. Счастливые супруги чувствовали себя на седьмом небе. Так, наверное, себя чувствуют короли, когда переезжают в новый шикарный дворец из старого замка.

В квартире были все коммунальные удобства. Правда, тогда в городе не имели понятия о голубом топливе. Еду готовили на керогазе, хотя на кухне была небольшая кирпичная печка для топки её углём и дровами. Никто из жителей дома этими печками не пользовался. Воду нагревали для купания в громадном «титане», стоявшим рядом с ванной. Здесь же был установлен унитаз. Молодожёны наконец узнали, что такое жить в раю.

Через несколько дней после получения квартиры, жену Олега направили в командировку в Киев. Оттуда она привезла супер дефицитную люстру. Для её приобретения простояла в громадной очереди несколько часов. Люстра представляла большую тарелку из матово - зеленого стекла, с нанесенными снаружи коричневыми полосками разной формы и длины. В тарелка было три патрона для электрических лампочек. Когда вечером, вместо сиротливо горевшей одинокой лампочки, вспыхнула зеленоватым светом люстра - тарелка, в комнате стало светло и уютно. Теперь можно было приглашать гостей, чтобы по - настоящему отметить новоселье. Оно должно было надолго запомниться хозяевам и гостям.

Со стороны Олега на великое семейное торжество были приглашены с жёнами начальник УВД и друг эксперт - криминалист Анатолий. Было несколько близких родственников. В основном были сотрудники сотрудники научного института, с которыми жена Олега, поддерживая дружеские отношения. Было тесновато. Но, как говорится - в тесноте, да не в обиде.

Стол ломился от закусок, разложенных в многочисленных судочках, вазочках, тарелках и тарелочках. Смешанные запахи от разнообразных блюд создавали общий аппетитный аромат.

Анатолий сидел за столом напротив Олега. Как только гости расселись, мужчины принялись открывать шампанское. Взяли по бутылке, и Олег с Анатолием. Он предложил сдерживать освобождённые от проволоки пробки до счёта три, чтобы одновременно "выстрелить." Олег захотел, чтобы пробка из бутылки вылетела с особым шиком. Поэтому немного потряс её, потом зажал коленями, еле сдерживая бодающую ладонь пробку. Не успел Анатолий досчитать до трёх, как какая-то сила отбросила ладонь Олега в сторону. Пробка со звучным хлопком вылетела из горлышка бутылки, а следом содержимое в виде бурно пузырящейся белой пены, обильно поливающей сидящих за столом. Сразу за хлопком шампанского раздался звук разбиваемого стекла. Сверху дружно посыпались на закуску осколки несчастной люстры. После утихшего шампанского шипения наступила гробовая тишина. Вместо красавицы люстры на гостей печально смотрели три электрические лампочки. Осколки люстры лежали на долго приготовлявшейся закуске. Кто-то из гостей нашёлся, и торжественно заявил, что стекло бьётся, на счастье. Все зааплодировали оптимистическому известию. Быстро поменяв закуску и приведя в порядок облитую шампанским одежду, сели за стол, чтобы начать поспешно провозглашать тосты.

Когда хорошо выпили, и ещё лучше закусили, начальник попросил Олега узнать по телефону у оперативного дежурного управления милиции об обстановке в городе. Было воскресенье, когда в управлении кроме следственно - оперативной группы и дежурного наряда никого, как правило, не бывает. Начальник, где бы ни находился, всегда переживает и думает, как идут дела в его отсутствие. Когда Олег положил трубку, первыми вопрос о том, что сказал дежурный, с интересом задали гости, никогда не работавшие в милиции и не имевшими к её работе никакого отношения. Сработало обыкновенное человеческое любопытство, в надежде услышать что-нибудь интригующее.

Олег, будучи в хорошем подпитии, не долго думая, брякнул, что ничего страшного не произошло, кроме того, что с городского виадука с громадной высоты, на проходящие под ним железнодорожные пути, свалился пассажирский автобус, набитый пассажирами. Начальник по поведению и голосу Олега понял, что тот дурацким способом разыгрывает гостей. Поэтому у него на лице не дрогнул ни один мускул. Он спокойно продолжал работать челюстями. Зато, гости от ужаса взревели в один голос, требуя от Олега сказать, сколько погибло и покалечено пассажиров. Он всех успокоил, заявив, что автобус упал очень удачно, на колёса, мягко спружинив рессорами. Поэтому не оказалось даже раненных. Автобус самостоятельно выбрался на дорогу и продолжил движение по маршруту. Гости, быстро успокоившись, стали шутить и смеяться. Поступило предложение выпить за удачное падение автобуса. Никто не отказался от тоста. Заливисто зазвенели бокалы и рюмки, наполненные очередной порцией спиртного. Веселье продолжалось до утра.

Через два дня, по служебным делам, автобусом Олег ехал в районный отдел милиции. Когда автобус въехал на виадук, пассажиры дружно завертели головами и припали к окнам, внимательно посматривая на видневшиеся внизу железнодорожные пути. Из оханий и аханий пассажиров Олег понял, что с виадука свалился какой-то автобус. Якобы погибло очень много пассажиров. У некоторых оторвало руки, ноги и головы. До сих пор морг забит неопознанными трупами.

Олег никак не мог понять, почему он, работник милиции, к большому стыду, ничего не знает о страшной городской трагедии.

Как только зашёл в РОВД, в дежурной части внимательно ознакомился с оперативной сводкой. Кроме разных преступлений было зафиксировано два ДТП, но они не имели никакого отношения к упавшему с виадука автобусу. Как бы между прочим, Олег спросил у дежурного наряда, слышали ли что-нибудь о разбившимся пассажирском автобусе. "А как же,- хором ответили они,- какой-то придурок запустил дурацкую информацию, и такие же придурки ей поверили. Надо распространителям нелепых слухов бить морду без суда и следствия!" Менты продолжали рассуждать, кто и как расправился бы со сплетником, а Олег незаметно удалился из дежурки, чтобы ничем не выдать своего волнения.

Прав римский поэт Вергилий Марон Публий, сказав, что "молва растёт по мере своего распространения."

 

--