Как рушатся мечты
- Товарищ, ваши документы, - пиная ногой в спину спящего на скамейке мужчину, сержант полиции Иванов. «Произнёс это как-то не убедительно,» - подумал про себя капитан полиции Петров и ударил мужчину дубинкой по ногам. Тот никак не реагировал.
Около пяти утра, суббота, молодежь еще только возвращалась домой. Парк у вокзала, с деревьев уже сыпалась листва, но еще не осень. Точнее 28 августа 2014 года…
После удара мужчина очнулся, лицо его было похоже на товарища Ким Ир Сена.
- Нарушаем, - произнес Иванов.
Мужчина молчал, ему было трудно говорить, так как он плохо понимал, где находится. В этот момент диктор с вокзала сообщил о прибытии фирменного поезда «Санкт-Петербург – Череповец». В разговоре наступила неопределенная пауза. Вдруг мужчина произнес:
- А что я нарушил?
- Ваши документы, - уверенно в себе сказал Иванов.
Мужчина потянулся в потайной карман и вытащил паспорт, билет на автобус «Череповец – Белозерск». Время отбытия 6.10. Потом взглянул на дисплей телефона, сказал, что у него в запасе 40 минут, при этом добавил, что опоздал на последний автобус, что очень устал и слегка «кимарнул», был абсолютно трезв. Сотрудники поверили, глядя в это честное лицо, так как от него и вправду не пахло перегаром и судя по одежде совсем не бомж.
На землю летел табак, пальцы разминали последнюю сигарету, и ровно на половине движения прекратились. Затем сверток, забивка половинка фильтра уже летела в сторону, щелчок зажигалки, 4 глубоких вдоха, автобус, наушники, качели, город дорог, запотевшее окно, дождь… Он смотрел, как мимо летят машины, пытаясь сосредоточится на чем-то, но ничего не получалось. Казалось, что пассажиры автобуса смотрят на него. Депресняк, гонки… «Зачем все это?» - думал он. А еще с какой-то ухмылкой он вспоминал тех ментов и думал: «Вот лошары!
даже шманать не стали!».
Вдруг мысли оборвались, он погрузился в сон. Она звала его нежно, ласково, по имени. Он слышал ее голос и представлял, как будто она, рядом с ним в соседнем кресле держит его за руку, как будто они едут по серпантину с какой-то удивительной прогулки. Как хорошо быть дикарями, они засыпали и просыпались под шум волны, он смотрел в её теплые чистые глаза. Ещё было завтра… Ещё было вчера… Ещё было море… Он читал стихи:
Я бежать от тебя не пытаюсь,
Мне другой такой не найти,
А в надеждах давно сомневаюсь,
Хоть разбейся, хоть шар обойди,
Все равно такую не сыщешь,
Ту, что теплой волной бьется в венах, груди,
Пышной сиренью светит.
С ней и смерть не страшна,
Жизнь проживешь мгновеньем!
Если ты, встретишь такую, как я,
Где-то откроется берег!
Она бежала по краю, волны путались в ногах, он пытался догнать, но проснулся… Приехали… Как ни странно, погода была отличная, в небе ни облачка. Ноги плелись по улицам провинциального городка
мимо вала, ладьи, камня, где была высечена надпись «Основан в 862 году». Звонок телефона – «Группа крови», он любил эту песню, хотел прослушать до конца, но ответил «алло». Мужской голос на другом конце телефона сообщил, что им нужно встретиться. Это был Доктор - старый знакомый. Рука потянулась в карман, но сигарет не было. Пусто, безлюдно. А куда здесь ходить в такую ранину? Было около девяти утра, буквально через 7 минут он шел по центру города, перекресток плавно переходил в площадь, встреча назначена на 11 часов. Он повернул влево, прошел памятник «черной головы» - местные так называли поэта Сергея Орлова, и через две улицы оказался на набережной обводного канала. «Небольшая речка в ширину 15-20 метров, - думал он, - берег метра 3, а дальше озеро». Оно было похоже на море, он слышал, как волны бились о камни переправы не было так что оставалось наслаждаться видом канала и шумом озерных волн Он вглядывался в мутные воды канала, они больше напоминали сточные воды. «Какая грязь», - думал он, как и его жизнь. Раздался звонок на проводе: Доктор – «Ага, это я, ты где, щас.» Он объяснил свое местоположение. Разговор прекратился через 10 минут. Он услышал, как за спиной тарахтел дизель, обернулся -
Ауди А6, фары моргнули, он подошел к машине, открыл дверь, и они покатили. Обменялись парой-тройкой фраз – «привет», «как дела». Он чувствовал, что разговор не клеится и просто молчал. Доктор произнес лишь одно: «Едем на дачу». Он был весь какой-то измученный, город остался там, он закрыл глаза и стал читать про себя:
Куда спешишь лесной дорогой?
Болотом место кличут тут.
Попутчик дед одетый скромно,
Рукой махнул и замер вдруг.
Я в тормоза...... и пыль поднялась,
Я двери деду отворил.
В его глазах жила усталость,
И перегар чик зашалил.
И понесли камаз - покрышки,
От куда ты ? куда идешь?
Ответил дед, - домой конечно,
Там бабка дом мой стережет,
А ездил к дочке на свиданку,
Отдал ей пенсию свою,
Ты знаешь ей сейчас несладко,
В тюрьме......... А я в окно гляжу,
Пообещали легких денег,
Цыган давно пасли менты,
И с наркотой на рынке взяли,
Он замолчал, я с ним на ты....
Кури, бери же, угощайся,
Не жалко этого говна.
А что автобусы не ходят?
Он улыбался, как и я.
Да знал я, что маршрут закрыли,
Хотел лишь с темы увести.
На перекрестке мы расстались,
Ему идти, идти ,идти..
Четыре года солнце светит,
А я глотаю пыль дорог,
И понимаю не бывает,
Бесплатный сыр имеет срок....
Дача находилась на берегу Лозско-Азатского озера, бывший пионерский лагерь «Бережок». Двухэтажный дом каркасного строения больше напоминал большой утепленный сарай. Они зашли в дом, повсюду были разбросаны вещи. Доктор сказал:
- Мы вчера так зажгли… Ребята спят наверху.
В доме находилось еще двое. Доктор перечислил кликухи – Синий, Савок, - ему было все равно, кто они такие, он их не знал, сказал лишь одно, курить есть. Доктор протянул пачку синего винстона, схватил со стола коньяк, и они уселись на диван. Накатили и сразу же вопрос. Все привез он. Достал сверток, плотно обмотанный скотчем, - 50 грамм героина. Он видел, как блестели глаза Доктора.
- А что на автобусе? - спросил он. Он называл его Море.
Море ответил, что накануне ему снес морду КАМАЗ. Он ездил на Вектре, рассказал о происшествии с ментами. Море достал пакет, Доктор спросил:
- Что это?
Море ответил:
- Спайс, здесь 100 грамм порошка, завтра поедешь в аптеку, купишь шалфея килограмм пять, я замучу.
Море сказал, что очень крупно влез, если дело пойдет, мы взлетим.
- А если нет? - спросил Доктор. Море промолчал, добавил лишь одно:
- Ты же с легкостью спихнул километр колес (экстази). Я завтра уезжаю, мы с Ленкой едем в Крым. Так что, что б до обеда шалфей был тут.
Доктор ответил:
- Я сейчас отправлю Синего, все равно нужно в город, надо взять бухла и девок, отдохнем сегодня.
Море кивнул:
- Скоро я выпущу сборник, есть темы почитать реп.
Доктору нравилось, как читал Море. Он видел в нём большого человека…
Руками вцепился так крепко,
Ногти буквы в стенах грызут,
Узник замка, концлагеря, гетто,
Тебя птицы на волю зовут.
Ты не можешь, ты чувствуешь зубы,
Не привыкли зрачки видеть свет,
Как- то странно, одни некрологи
На бетонной массе газет.
Так прими же мои поздравления,
Если сможешь вырваться прочь,
Путь домой- это тоже спасение
Даже в самую темную ночь.
Они зарядили по «баяну», алкоголь уже не оказывал нужного действия. Синий был отправлен в город, Савок молол какую-то чушь. Море пошел на берег. Он долго вглядывался, как большая волна поглощает маленькую.
«Везде действует один закон - кто сильнее, тот и прав,» - думал он о будущем, о прошлом, не замечая на стоящего. А еще он больше всего ждал завтрашнего дня, ждал поездки со своей любимой.
29 августа 2014года Ленка уже оборвала телефон, она ждала его на вокзале. Доктор привез его вовремя. Брацкое рукопожатие: «Давай, на связи!». Поезд тронулся, дернулась дверь. Лишь калитка по-прежнему настежь со дня смерти Егора Летова. Прошло уже 6 лет. Море не знал, почему он вспомнил Егора… Месяц отдыха пролетел незаметно…
По приезду Море набрал Доктора, тот не отвечал. Он забрал машину со станции и отправился в Белозерск, точнее на дачу. Доктор был в невменяемом состоянии, один. Он вылил на него ведро воды, тот вроде бы
очухался. Море стал бить доктора, орать на него. Сука где всё?, он знал где был тайник! Он был пуст! Доктор мямлил:
- Брат, прости, прости, обстановка была такая. Доктор сторчался, не было ни товара, ни денег… Все, что осталось - это «баян», оставленный доктором на утро и килограмм травы «Спайса».
Так рушатся мечты. Море был в бешенстве, он был готов убить Доктора. Он прекрасно понимал, что будет. Это не те люди, с которыми можно шутить, выхода не было… по крайней мере Море его не видел…
Как траву молодую косит,
Тополь, ветка, верёвка, смерть.
Ветер в горле навечно запнётся,
Дернут ноги воздушную смесь.
На горушке церквушка разбита,
Сколько лет здесь лежат кирпичи,
Надпись стара,могильная плита.
Осень- лето, наложит руки.
Гром, а ливень заполнит,
Всё пустое, бочки нальёт.
От любви, от долгов, лезут в петлю.
Жить привычка, порой не даёт.
Около пяти утра, суббота, молодежь еще только возвращалась домой. Парк у вокзала, с деревьев уже сыпалась листва, но еще не осень. Точнее 28 августа 2014 года…
После удара мужчина очнулся, лицо его было похоже на товарища Ким Ир Сена.
- Нарушаем, - произнес Иванов.
Мужчина молчал, ему было трудно говорить, так как он плохо понимал, где находится. В этот момент диктор с вокзала сообщил о прибытии фирменного поезда «Санкт-Петербург – Череповец». В разговоре наступила неопределенная пауза. Вдруг мужчина произнес:
- А что я нарушил?
- Ваши документы, - уверенно в себе сказал Иванов.
Мужчина потянулся в потайной карман и вытащил паспорт, билет на автобус «Череповец – Белозерск». Время отбытия 6.10. Потом взглянул на дисплей телефона, сказал, что у него в запасе 40 минут, при этом добавил, что опоздал на последний автобус, что очень устал и слегка «кимарнул», был абсолютно трезв. Сотрудники поверили, глядя в это честное лицо, так как от него и вправду не пахло перегаром и судя по одежде совсем не бомж.
На землю летел табак, пальцы разминали последнюю сигарету, и ровно на половине движения прекратились. Затем сверток, забивка половинка фильтра уже летела в сторону, щелчок зажигалки, 4 глубоких вдоха, автобус, наушники, качели, город дорог, запотевшее окно, дождь… Он смотрел, как мимо летят машины, пытаясь сосредоточится на чем-то, но ничего не получалось. Казалось, что пассажиры автобуса смотрят на него. Депресняк, гонки… «Зачем все это?» - думал он. А еще с какой-то ухмылкой он вспоминал тех ментов и думал: «Вот лошары!
даже шманать не стали!».
Вдруг мысли оборвались, он погрузился в сон. Она звала его нежно, ласково, по имени. Он слышал ее голос и представлял, как будто она, рядом с ним в соседнем кресле держит его за руку, как будто они едут по серпантину с какой-то удивительной прогулки. Как хорошо быть дикарями, они засыпали и просыпались под шум волны, он смотрел в её теплые чистые глаза. Ещё было завтра… Ещё было вчера… Ещё было море… Он читал стихи:
Я бежать от тебя не пытаюсь,
Мне другой такой не найти,
А в надеждах давно сомневаюсь,
Хоть разбейся, хоть шар обойди,
Все равно такую не сыщешь,
Ту, что теплой волной бьется в венах, груди,
Пышной сиренью светит.
С ней и смерть не страшна,
Жизнь проживешь мгновеньем!
Если ты, встретишь такую, как я,
Где-то откроется берег!
Она бежала по краю, волны путались в ногах, он пытался догнать, но проснулся… Приехали… Как ни странно, погода была отличная, в небе ни облачка. Ноги плелись по улицам провинциального городка
мимо вала, ладьи, камня, где была высечена надпись «Основан в 862 году». Звонок телефона – «Группа крови», он любил эту песню, хотел прослушать до конца, но ответил «алло». Мужской голос на другом конце телефона сообщил, что им нужно встретиться. Это был Доктор - старый знакомый. Рука потянулась в карман, но сигарет не было. Пусто, безлюдно. А куда здесь ходить в такую ранину? Было около девяти утра, буквально через 7 минут он шел по центру города, перекресток плавно переходил в площадь, встреча назначена на 11 часов. Он повернул влево, прошел памятник «черной головы» - местные так называли поэта Сергея Орлова, и через две улицы оказался на набережной обводного канала. «Небольшая речка в ширину 15-20 метров, - думал он, - берег метра 3, а дальше озеро». Оно было похоже на море, он слышал, как волны бились о камни переправы не было так что оставалось наслаждаться видом канала и шумом озерных волн Он вглядывался в мутные воды канала, они больше напоминали сточные воды. «Какая грязь», - думал он, как и его жизнь. Раздался звонок на проводе: Доктор – «Ага, это я, ты где, щас.» Он объяснил свое местоположение. Разговор прекратился через 10 минут. Он услышал, как за спиной тарахтел дизель, обернулся -
Ауди А6, фары моргнули, он подошел к машине, открыл дверь, и они покатили. Обменялись парой-тройкой фраз – «привет», «как дела». Он чувствовал, что разговор не клеится и просто молчал. Доктор произнес лишь одно: «Едем на дачу». Он был весь какой-то измученный, город остался там, он закрыл глаза и стал читать про себя:
Куда спешишь лесной дорогой?
Болотом место кличут тут.
Попутчик дед одетый скромно,
Рукой махнул и замер вдруг.
Я в тормоза...... и пыль поднялась,
Я двери деду отворил.
В его глазах жила усталость,
И перегар чик зашалил.
И понесли камаз - покрышки,
От куда ты ? куда идешь?
Ответил дед, - домой конечно,
Там бабка дом мой стережет,
А ездил к дочке на свиданку,
Отдал ей пенсию свою,
Ты знаешь ей сейчас несладко,
В тюрьме......... А я в окно гляжу,
Пообещали легких денег,
Цыган давно пасли менты,
И с наркотой на рынке взяли,
Он замолчал, я с ним на ты....
Кури, бери же, угощайся,
Не жалко этого говна.
А что автобусы не ходят?
Он улыбался, как и я.
Да знал я, что маршрут закрыли,
Хотел лишь с темы увести.
На перекрестке мы расстались,
Ему идти, идти ,идти..
Четыре года солнце светит,
А я глотаю пыль дорог,
И понимаю не бывает,
Бесплатный сыр имеет срок....
Дача находилась на берегу Лозско-Азатского озера, бывший пионерский лагерь «Бережок». Двухэтажный дом каркасного строения больше напоминал большой утепленный сарай. Они зашли в дом, повсюду были разбросаны вещи. Доктор сказал:
- Мы вчера так зажгли… Ребята спят наверху.
В доме находилось еще двое. Доктор перечислил кликухи – Синий, Савок, - ему было все равно, кто они такие, он их не знал, сказал лишь одно, курить есть. Доктор протянул пачку синего винстона, схватил со стола коньяк, и они уселись на диван. Накатили и сразу же вопрос. Все привез он. Достал сверток, плотно обмотанный скотчем, - 50 грамм героина. Он видел, как блестели глаза Доктора.
- А что на автобусе? - спросил он. Он называл его Море.
Море ответил, что накануне ему снес морду КАМАЗ. Он ездил на Вектре, рассказал о происшествии с ментами. Море достал пакет, Доктор спросил:
- Что это?
Море ответил:
- Спайс, здесь 100 грамм порошка, завтра поедешь в аптеку, купишь шалфея килограмм пять, я замучу.
Море сказал, что очень крупно влез, если дело пойдет, мы взлетим.
- А если нет? - спросил Доктор. Море промолчал, добавил лишь одно:
- Ты же с легкостью спихнул километр колес (экстази). Я завтра уезжаю, мы с Ленкой едем в Крым. Так что, что б до обеда шалфей был тут.
Доктор ответил:
- Я сейчас отправлю Синего, все равно нужно в город, надо взять бухла и девок, отдохнем сегодня.
Море кивнул:
- Скоро я выпущу сборник, есть темы почитать реп.
Доктору нравилось, как читал Море. Он видел в нём большого человека…
Руками вцепился так крепко,
Ногти буквы в стенах грызут,
Узник замка, концлагеря, гетто,
Тебя птицы на волю зовут.
Ты не можешь, ты чувствуешь зубы,
Не привыкли зрачки видеть свет,
Как- то странно, одни некрологи
На бетонной массе газет.
Так прими же мои поздравления,
Если сможешь вырваться прочь,
Путь домой- это тоже спасение
Даже в самую темную ночь.
Они зарядили по «баяну», алкоголь уже не оказывал нужного действия. Синий был отправлен в город, Савок молол какую-то чушь. Море пошел на берег. Он долго вглядывался, как большая волна поглощает маленькую.
«Везде действует один закон - кто сильнее, тот и прав,» - думал он о будущем, о прошлом, не замечая на стоящего. А еще он больше всего ждал завтрашнего дня, ждал поездки со своей любимой.
29 августа 2014года Ленка уже оборвала телефон, она ждала его на вокзале. Доктор привез его вовремя. Брацкое рукопожатие: «Давай, на связи!». Поезд тронулся, дернулась дверь. Лишь калитка по-прежнему настежь со дня смерти Егора Летова. Прошло уже 6 лет. Море не знал, почему он вспомнил Егора… Месяц отдыха пролетел незаметно…
По приезду Море набрал Доктора, тот не отвечал. Он забрал машину со станции и отправился в Белозерск, точнее на дачу. Доктор был в невменяемом состоянии, один. Он вылил на него ведро воды, тот вроде бы
очухался. Море стал бить доктора, орать на него. Сука где всё?, он знал где был тайник! Он был пуст! Доктор мямлил:
- Брат, прости, прости, обстановка была такая. Доктор сторчался, не было ни товара, ни денег… Все, что осталось - это «баян», оставленный доктором на утро и килограмм травы «Спайса».
Так рушатся мечты. Море был в бешенстве, он был готов убить Доктора. Он прекрасно понимал, что будет. Это не те люди, с которыми можно шутить, выхода не было… по крайней мере Море его не видел…
Как траву молодую косит,
Тополь, ветка, верёвка, смерть.
Ветер в горле навечно запнётся,
Дернут ноги воздушную смесь.
На горушке церквушка разбита,
Сколько лет здесь лежат кирпичи,
Надпись стара,могильная плита.
Осень- лето, наложит руки.
Гром, а ливень заполнит,
Всё пустое, бочки нальёт.
От любви, от долгов, лезут в петлю.
Жить привычка, порой не даёт.
