КУСОЧЕК ХЛЕБА. Часть восьмая. ДАО*. (18+)

Закрыв глаза, Рогозин лежал на спине, держа в зубах тонкий стебелёк только что сорванной травинки. Он вслушивался в природное звучание, которое своей многогранной акустикой наполняло округу жизненной силой, говорящей, что все людские проблемы настолько же бренны, как и они сами. Одиночные выстрелы, автоматные и пулемётные очереди, гулкие взрывы уже привычно вписывались в её громогласную тишину дополнительными аккордами.

 

Последнее время он старался меньше стрелять по врагу наповал. Ему хотелось дать людям шанс выжить в этой мясорубке, обдумать свою жизненную позицию, обосновать её желанием жить ради кого-то из родных или близких им людей. Егор выводил из строя солдат противника, намеренно стараясь ранить их в плечо, руку или ногу. Их война была уже проиграна, и лишние жертвы, как он считал, были ни к чему. К тому же, ранив бойца, он отвлекал от боя тех, кто оказывал ему первую помощь.

 

Благодаря кубинцам, северные и северо-восточные провинции стали подначальными МПЛА. Будущий президент Южно-Африканской Республики, неутомимый борец за права чернокожих, Нельсон Мандела, который двадцать семь лет будет изолирован от общества в тюрьмах за свою политическую деятельность, скажет о них: «Это первый случай, когда страна с другого континента прибыла не для того, чтобы что-то взять, а чтобы помочь африканцам обрести свободу».

 

На плечах противника они вошли в Кашито, Амбриш и взяли родной город Роберто. Его недобитые вооружённые формирования рассеивались, не оказывая существенного сопротивления. Никто из них не смог противостоять кубинцам. Не помогли баконго ни интервенция Заира, ни отряды наёмников, ни ритуальные человеческие жертвоприношения, которые они проводили прямо в кабинетах многоэтажных городских зданий, занятых ими под комнаты для пыток.

 

Как-то, зайдя в одну из них, Рогозин увидел на столе два стоящих человеческих торса, подпирающие друг друга спинами, мужской и женский. Их руки и ноги были отделены, мастерски разобраны на сочленениях и разложены вокруг в определённой последовательности. Головы, с выколотыми глазами, отрезанными ушами и вбитыми в ушные отверстия деревянными колышками, стояли возле животов, прикрывая гениталии. Женская голова у мужского торса и наоборот. Их языки были максимально вытянуты наружу и пробиты сверху вниз острыми палочками, которые не позволяли им вернуться обратно. Вероятно, это было сделано для того, чтобы они не могли громко кричать во время истязаний, ведь людей разбирали на части живьём.

 

Это жуткое зрелище любого неподготовленного могло свести с ума, полностью лишить разума. Но то, что для белых воспринимается таким бесчеловечным поступком, для них является нормой. Трудно сказать, сотворили это жрецы или их мстительные и кровожадные подражатели, ведь любой вояка мог утвердительно заявить, что он шаман и готов исполнить колдовской обряд, который обеспечит им победу. Скорее всего, это делалось с подачи командования, чтобы поднять боевой дух и наделить верой в сверхъестественную неуязвимость своих подчинённых. Вера в колдовство в Африке никогда не теряла своего первостепенного значения.

 

- А если такие, как они, получат на растерзание целую страну? – Подумалось тогда Рогозину, - ведь одеяло одно, а тянут его в трёх направлениях. Из-за амбиций всего трёх человек, любой ценой рвущихся к власти, гибнут сотни тысяч людей.

 

Взлетела ракета, он откинул травинку и повернулся на живот. Началась атака на очередное поселение, в котором закрепились боевики баконго. В поле зрения Егора попало трое гражданских африканцев, они крадучись появились из-за крайнего дома. У одного из них, в накинутой не по росту красной майке, в руке был автомат. Егор тщательно прицелился и, взяв на упреждение, выстрелил. Трудно было рассчитать местонахождение его тонкого предплечья в болтающемся мешком рукаве. Пуля пробила красную ткань, не задев руку, однако своё предназначение она выполнила – парень бросил автомат, и все они стали на колени, подняв руки вверх.

 

Следом выскочил рослый негр с голым торсом, на ходу застёгивая камуфляжные штаны. Большие наручные часы и солнцезащитные очки выдавали в нём вражеского офицера. Он, возмущённо махая пистолетом, дал ногой пинка под зад одному из них, а тому, кто был в красной майке, выстрелил в затылок за отказ поднять своё оружие.

 

- Вот же сука! – возмутился Егор и сходу размозжил ему черепную коробку. Парни, не опуская рук, переместились от трупа в сторону. Из кустов выскочил солдат с автоматом в руках и намерением отстреливаться, но упал, сражённый Рогозиным. В глубине поселения шёл бой. Неумолкающий стрекот автоматных очередей дополнила гулкая дробь пулемёта. Два шипящих выстрела из РПГ завершились мощными взрывами, поднявшими в воздух облако дыма, пыли и остатков строения, после чего пулемёт больше себя не проявлял. Егор приподнялся и свистнул, а когда африканцы уставились на него, он махнул им рукой, чтобы они убегали отсюда. Стоявшие на коленях негры, мгновенно опустили руки и, пользуясь, случаем, ящерицами юркнули в сторону лесного массива, на что Егор только усмехнулся: «Живите», - и не стал по ним стрелять.

 

Он переместился в сторону домов. Несколько мёртвых тел валялось у баррикады из сваленной в кучу домашней мебели и утвари. На соседней улице заревел наш БТР, тараном разбрасывая подобное сооружение, а с другого конца её тут же раскатисто выстрелила пушка. Сотрясание земли, лязг и скрежет металла с чёрным дымом от взрыва, указали на прямое попадание. Крики боли, заглушаемые стрельбой, стали доноситься с той стороны.

 

Пехота кубинцев с разнообразным оружием в руках, включая автоматы, ручные пулемёты и РПГ, приседая, гуськом продвигалась вдоль стен вперёд, прикрывая друг друга. Рогозин, пригнувшись, рванул за ними. Быстро и внимательно осматривая местность, он забрался на плоскую крышу, расширив себе обзор. Из конца улицы осколочно-фугасным снарядом опять жахнула пушка, били прямой наводкой. Это было безоткатное орудие, смонтированное на платформе внедорожника «Ленд Ровер». Джип стал сдавать назад в попытке развернуться и сменить место обстрела. Едва Егор успел снять кого-то из расчёта, как машину с пушкой тряхануло от выстрела РПГ, а второй разворотил всю конструкцию вместе с людьми. Не останавливаясь, кубинцы устремлялись дальше, быстро зачищая каждый дом. То тут, то там гремели взрывы от ручных гранат, на секунды приглушая автоматные очереди.

 

Смерть во имя жизни с неистовством размахивала своей косой направо и налево, не глядя на ранги, звания, национальную и расовую принадлежность, возраст и вероисповедания. Она не щадила даже тех, кто не имел к войне никакого отношения, если они вовремя не успели укрыться от шальных пуль и осколков.

 

Наряду с парнями острова Свободы воевали и их женщины, правда, не в таком количестве. Краем глаза Рогозин отмечал для себя умения и слаженность кубинских военных, их дисциплину и беспрекословное подчинение приказам. У простых пехотинцев присутствовали все навыки спецназа, казалось, им любое задание по плечу. Именно они, в своё время, первыми поддержали МПЛА. Начали с организации в сжатые сроки центров военной подготовки для создания шестнадцати пехотных батальонов подготовленных бойцов из жителей Анголы, а также специалистов для миномётных и зенитных батарей.

 

Бой в населённом пункте закончился также внезапно, как и начался. Не теряя времени, бойцы с заокеанского острова, продолжили преследование остатков армии Роберто, изгоняя их за пределы Анголы. Наступательная операция проводилась так быстро, что тылы с обозом не успевали подтягиваться за ними. Рассредоточенные группы разбитого наголову противника искали для себя убежища в глубине лесных массивов, просачиваясь малыми группами через военные кордоны победителей, с целью укрыться на той стороне государственной границы.

 

Гражданских людей из поселения собирали в одном месте, и начиналась чистка. Мужчин обособляли, выстраивали в шеренгу и приводили кого-нибудь из местных женщин, в которых власти были уверены. На основании их показаний и вершился суд. Если человека признавали тутошним жителем, не замаравшим себя чужой кровью, его отпускали. Не здешние должны были быстро доказать цель и причины своего нахождения здесь. Многие были простыми беженцами, но если они не имели рядом никого из семьи, или того, кто мог подтвердить их статус, то это обстоятельство резко снижало шансы остаться в живых. Судьба пленных, застигнутых с оружием в руках, изначально была почти решена. Занимались этим сугубо ангольцы, причём, особо не церемонясь.

 

Рогозин, в составе преследователей, углубился в лес и уединился. Через некоторое время, наткнувшись на блокпост заирских пограничников, понял, что близок к чужой территории. Когда он возвращался обратно, перед ним стали выходить на открытое пространство вооружённые до зубов боевики баконго, которых он, ошибаясь ранее, перепутал с кубинцами. Они двигались в колонну по одному, у переднего на шее висел ручной пулемёт.

 

Увидев Рогозина в маскировочной накидке, он принял его за одного из военных, охраняющих границу Заира, и поднял руку в знак приветствия. Егор ответил таким же жестом, пристально глядя ему прямо в глаза. Вся Африка была вооружена автоматами Калашникова, но вот его «Настенька, рождённая в СССР», хоть и была запелената в одеяние из лоскутков, явно смутила осторожного и виды видавшего негра. Он задал вопрос и сделал вид, что хочет поправить своё громоздкое оружие, изрядно надавившее ремнем его шею.

 

Наступило то мгновение, которое вместило в себя целую вечность. Перед глазами Рогозина, словно кадры кинохроники, промелькнуло множество событий со зверствами, причиняемыми такими вот извергами тем, кто попадал им в руки. Затем, будто бы, на прощание, он увидал близких, дорогих ему людей, и связанные со счастливыми моментами этапы из своей жизни. Промелькнула Ада с разбитым лицом и улыбающийся фотограф, благодаря которому она стала его женой. Вот его обнимает майор Суздальцев перед отправкой в Анголу, а сердитая Нгана, разбив его сердце и играя бёдрами, удаляется в саванну. Тепло, исходящее в его ладони от упругих грудей Мабуты, сидящей на нём. Его кумир Привалов, он, в туманной дымке, пытается ему что-то сообщить, его губы шевелятся, а кожа вдруг начинает обретать чёрный цвет, трансформируя его лицо в физиономию преданного друга Рамиреса. Тот что-то кричит шёпотом, по слогам, широко раскрывая рот. Егор, напрягаясь, как после контузии, пытается вслушаться, и тут, наконец, до него отчётливо донеслось:

 

- Ша-мон-до! Подумай о нём, и ты справишься!

 

И новое видение, в котором происходил колдовской обряд вуду по возвращению души Привалова обратно в тело, предстало перед ним. Весь этот поток информации сознание Рогозина пропустило через себя за доли секунды.

 

Страха, подобного тому, который он испытал спросонья ночью в окопе с пауками, у него не было. Разумом Рогозина сейчас руководил холодный расчёт, позволяющий исполнять только нужные действия, не поддаваясь на провоцирующие эмоции.

 

Возглавляющий колонну африканец, успел лишь передёрнуть затвор своего пулемёта, подавая патрон, когда пуля Егора прошила его шею, двоих, стоящих за ним следом, и застрять в следующем. Пока их тела, подкошенные внезапной смертью, падали на землю, он разрядил всю обойму в том же направлении. Затем, опустившись на колено, расстреливал остальных, которые появлялись на их месте, из пистолета. После броска гранаты он скользнул в сторону, на ходу перезаряжаясь. Опомнившиеся боевики открыли огонь во все стороны, но тут, приняв их за нападавших кубинцев, со всех стволов, включая два пулемёта, ответили пограничники Заира. Вскоре, после встречи с Рогозиным, к нешуточному бою подключились настоящие кубинцы, завершив начатое им дело.

 

Пока шёл сбор трофейного оружия, Егор присел на землю и прислонился спиной к дереву. Натруженное, хоть и молодое тело, просило отдыха. Два глотка воды из фляги и чувство безопасности окончательно расслабили его, что вынудило закрыть глаза, поддавшись искушению несколькоминутного, но столь желанного и необходимого сна.

 

Он вновь увидел безликую женщину, которая широко и добродушно улыбалась ему ртом, которого не было. Много раньше он называл это создание Адой, но теперь понял, что за ней стоит кто-то другой, многоликий, тот, к кому она прислушивается, но не подчиняется полностью из-за своего строптивого нрава. Она одновременно обладала привычками и манерами всех женщин, которые были у Рогозина. Вот она провела рукой по его голове, как любила это делать Нгана, тронула пальцем кончик его носа, и тут же, шаловливо, одарила его поцелуем. Потом с любопытством заглянула в его глаза.

 

У этого создания вместо лица был простой белый овал. Тщательно вглядываясь в него, с целью опознать, у Егора не получалось рассмотреть ни бездонных глаз, ни красивого очертания губ, ни длинных, с завитками, шелковистых локонов, спадающих ей на плечи, ни того, как она вдруг стала хмурить брови. Но он это всё ощущал особым чутьём внутреннего зрения, воспринимая свои образные видения с глубокой доверительностью.

 

Вот волосы на её голове, которых не было, зашевелились, превращаясь в причёску Горгоны. Она пыталась руками затормозить процесс их перевоплощения, но маленькие змейки с шипением проскальзывали у неё между пальцев, устремляя свои взоры в его сторону.

 

Выйдя из сна, он открыл глаза и вернулся к действительности. Перед ним, свисая с ветки дерева, покачивалась, уставившись ему в лицо и переливаясь коричневато-оливковыми оттенками, чёрная мамба, самая крупная из ядовитых змей Африки. Чрезвычайно агрессивная, быстрая и маневренная. Эти бестии, не имея ног, способны передвигаться со скоростью до двадцати километров в час. С расстояния менее полуметра, она изучала Егора, длинным раздвоенным языком, улавливая малейшие колебания воздуха. Он затаил дыхание. Несколько кубинцев, понимая всю сложность создавшейся ситуации, тоже замерли, глядя на них.

 

- Это ты, Шамондо? – Лоб Рогозина покрылся испариной. Он знал, что змеи видят в инфракрасном излучении, улавливая тепло своей жертвы, и они не способны моргать. Сцена со стороны напоминала удава Каа и Маугли, персонажей, созданных воображением Редьярда Киплинга, но мамба была далеко не удавом, её чрезвычайно мощный кардио- и нейротоксический яд является смертным приговором.

 

– Я знаю, что это твоя очередная ипостась, - мысленно произносил про себя Егор, не напрягая лицевых мышц, - ты явился напомнить, что моё время ещё не пришло. Спасибо. Я понимаю, что ты вершитель здешних судеб. Здесь всё подвластно тебе, и я, находясь на твоей территории, благодарю и преклоняюсь перед тобой. По-своему, как умею. Я чту и уважаю тебя.

 

Казалось, внутренне произнесённый Рогозиным монолог возымел действие, змея качнулась, скользнула по его груди, обвила одну из рук двойным кольцом, сместилась к ногам, на минуту замерла, как бы в раздумье, и медленно направила своё трёхметровое тело в сторону густой растительной поросли. Один из кубинцев, наблюдавший за ними со стороны, с громким ругательством сделал несколько шагов в её сторону и послал ей в вслед очередь из автомата.

 

На удивление всем, змея, которую уже никто не ожидал увидеть, неожиданно вернулась, и совсем с другой стороны, точнее сказать, она возникла ниоткуда. В мгновение ока она взобралась по его телу, и широко раскрыв пасть, вонзила ядовитые зубы прямо в яремную вену на его шее. Скрюченным от паралича пальцем, он продолжал нажимать на курок, пока в рожке не закончились патроны, а когда его тело стало опускаться на землю, змеи уже нигде не было, она, словно растворилась в воздухе. Рогозин почувствовал, как множество вопросительных взглядов, подобно колючим иголкам, упёрлись в него…

 

Два дня спустя, в одном из отелей города Камбуло, близ живописной реки Чиумбе, Егор уединился со своей «Настенькой», чтобы посвятить ей обещанное внимание. Он выложил на стол из сумки для прицела и магазинов все принадлежности для разборки, сборки, чистки и смазки своей любимой подруги. Для начала он с нежностью, осторожно и бережно отделил оптику. Потом стал расплетать ей ленточки-косички, постепенно оголяя статные формы, ласкающие взор и доставляющие удовольствие при касании их руками. Разобрав её на составляющие части, он, каждой из них, с педантичной скрупулёзностью, уделил достаточное внимание. Когда их любовные отношения стали приближаться к своему логическому завершению, появился Рамирес с большой бутылкой виски, двумя банками консервированных бобов и парой громоздких стаканов.

 

- Дорогой друг! Я считаю, что нам с тобой следует отпраздновать нашу победу над Роберто. Ты, как никто другой, заслужил полное право это себе позволить, - он освободил свои руки от ноши, поставив всё на стол. Бережно поднял «Настю», коснулся губами её ствольной накладки и с осторожностью положил на кровать.

Егор, с улыбкой наблюдая за его действиями, открыл винтовую пробку и плеснул из бутылки в стаканы.

 

- О тебе опять ходят легенды, Санчо. Мало того, что африканцы прозвали тебя Белым Демоном, так теперь к ним присоединились и заокеанские парни. Очевидцы рассказали мне про случай со змеёй. Все считают, что ты продал свою душу, вот только они не сходятся во мнениях, кому? Они с завистью говорят, что ты несметное количество раз, бывал в таких передрягах, в которых простому смертному не выжить, но ни одна пуля тебя не коснулась. Что ты безнаказанно купаешься в крови своих врагов потому, что обладаешь мощным оберегом или заклятием. В случае с бутылкой на стрельбище ты переплюнул самого Вильгельма Теля, которому пришлось по приказу из лука поразить яблоко на голове своего сына. В общем, с тобой лучше осторожно дружить, не приближаясь близко, чем иметь своим недругом.

 

- Знаешь, Рам, если отбросить шутки в сторону, то я и сам стал давно замечать, что мне НЕЧТО соблаговолит. После происшествия со львом это чувство укрепилось. Возникла осознанность того, что у меня появился ангел-хранитель или что-то в этом роде, не важно, как подобное обозначить, ведь суть от этого не изменится. С каждым новым эпизодом это чувство становится сильнее. Меня стали посещать видения, причём явные, цветные. В своих мимолётных снах я вижу образ белой женщины без лица. Она часто появляется, если надо предупредить. Помнишь, когда меня хотела арестовать военная полиция? Тогда я увидел её так близко впервые. До этого она держалась на расстоянии, особо не выдавая себя, я просто ощущал её присутствие рядом с собой. Получается, что с каждым случаем грозящей опасности наши связи становятся сильнее. Важно, что я их запоминаю, они не исчезают из моей памяти бесследно, когда я просыпаюсь.

 

- У тебя есть ещё какие-нибудь предположения?

 

- Да, Рам. Я вспоминаю времена, когда скептически относился к твоим заверениям, что колдовство и Африка неразделимы. После всего увиденного своими глазами и прочувствованного на собственной шкуре, я всё твёрже стал уверовать в сущность, которую называют Шамондо. Меня удручает одно - ничего просто так не делается, тем более в обрядах вуду, здесь обязательно должна присутствовать жертва, эквивалентный обмен, понимаешь? Случай с погибшей Мабутой вынудил меня задуматься и навёл на мысль, что моё благополучие зависит от страданий и гибели близких мне людей. Помнишь историю с собакой, которой я сломал спину? Ты тогда был единственным, кто сделал ставку на меня. Это было начало всего, что нас повязало.

 

- Да, Санчо, потом был ритуал с закланием Привалова, но в последний момент мы его вырвали прямо с жертвенного алтаря. Нам всем одинаково хотелось ему помочь, но выбор Шамондо пал на тебя, ведь это твоя душа нашла его в лабиринтах. Возможно, в этом есть скрытый смысл, который вложил во время церемонии хуган Мбота? А ты не чувствуешь Привалова?

 

- Нет. Но, возможно, я ещё не совсем понимаю, что какие-то посылы исходят именно от него. Мы с ним расстались на повышенных тонах, помнишь? Ведь это у него так ярко проявились тогда скрытые способности. Я уверен, что с их помощью он узнал про наши с Нганой отношения и, может быть, это его обида и моя вина, сообща блокируют связь между нами. Да, я тогда проявил слабость, не смог найти в себе силы, чтобы устоять перед этой женщиной, и теперь мы мучаемся втроём. Но, посуди сам, изначально мы сделали ЭТО с ней для того, чтобы спасти ЕГО.

 

- Мне кажется, что в этом и кроется замысел Шамондо. Ему надоело наблюдать, как люди веками только и занимаются тем, что истребляют друг друга. Он жаждет узреть человеческие отношения, их созидательную форму на фоне общих и глобальных трудностей. Помяни потом мои слова, - теперь уже Рамирес подливал в стаканы, - ваши судьбы еще не раз пересекутся. Будем жить, друг мой!

 

- Будем жить!

 

Изрядно подзаправившись виски и не закусывая, друзья покинули стены отеля в поисках ночных приключений.

 

- Хочется, чтобы ты узрел маленький кусочек Африки ещё с одной стороны, более приятной, чем то, что показывает твой прицел, - заверил его Рамирес, - а то, кроме джунглей, тебе и вспомнить будет нечего. Я уверен, тебе это понравится и пойдёт на пользу. Не думай ни о чём плохом, а просто расслабься.

 

Архитектура города, своими многоэтажными зданиями, вполне напоминала кусочек вычурной Европы. Стройные пальмы живописно вписывались в городской пейзаж. Не смотря на ужасы войны, он продолжал жить своей обособленной жизнью, которая сильно отличалась от тех безлюдных пригородов Луанды, которые ему довелось увидеть в первые дни пребывания в Анголе.

 

- Нам сюда, - они поднялись по ступенькам, и Рамирес подтолкнул Егора в спину, указывая на дверь с бубенчиками, - это заведение исключительно для настоящих мужчин.

 

Их встретила с радушной улыбкой на лице, пышная негритянка. Она бросила оценивающий взгляд на Рогозина и, обнявшись с Рамиресом, как с закадычным приятелем, защебетала с ним на столь уже привычном слуху португальском языке. Потом она взяла в руки колокольчик, взгляд на который, навеял Егору воспоминания о последнем звонке школьной линейки. Первоклассница, которую он нёс на плече, трезвонила им, провожая учеников из выпускных классов во взрослую жизнь.

 

Здесь же, на его звуки, раздвинув декоративную штору с африканским орнаментом, загораживающую вход в длинный коридор, появились семь чернокожих красавиц с белозубыми улыбками. Из всей одежды на каждой было лишь некое подобие трусиков, по размерам и форме схожих с фиговыми листками. Сглотнув слюну, Рогозин повернулся к Рамиресу, который вальяжно расположился на кожаном диване, держа в руке мундштук от арабского кальяна, который мусульмане называют шиша.

 

- Я уверен, что сегодня переводчик тебе не понадобится, - улыбаясь, ответил тот на его немой вопрос.

 

Трое негритянок, весело тараторя и кружа перед ним, взяли его под руки и увели через тот же длинный коридор в большую комнату. Вдоль её стен располагались различные устройства для мазохистов, стеллаж с множеством разных по размеру и форме фаллосов, маленький подиум с шестом, а в середине находилась огромная кровать с водяным матрасом, рассчитанная на групповые взаимоотношения. Горели, слегка потрескивая, восковые свечи и ароматизированные палочки, подпитывая собою интимность обстановки. От движения воздуха, язычки пламени колебались, разбрасывая на потолок и стены, движущиеся тени. Справа в углу находилась узкая дверь в туалетную комнату, где можно было себя облегчить и принять душ.

 

Егора, с трудом сдерживающего дрожь от волнующего предвкушения, уже раздели. Девица, лёгким толчком пальцами, плюхнула его на кровать, медленно сняла с себя то, что её прикрывало, и разместилась позади, массируя ему плечи. Делала она это мягко и нежно, изгибаясь и постепенно прижимаясь к нему своим телом так, чтобы он почувствовал спиной прикосновение её курчавых завитушек. Потом, постоянно поглаживая руками, она положила его голову себе на колени, а подруга, разместившись сбоку, нежно касаясь губами, оставляла следы поцелуев на его теле, опускаясь всё ниже и ниже, пока не добралась до нужного места.

 

Следующая из дам, подошла к стеллажу, жеманно глядя Рогозину в глаза, выбрала один из предметов, показательно облизнула его несколько раз, потом уселась перед ним, широко раздвинув согнутые в коленях ноги, опёрлась спиной на подложенную подушку, и стала использовать то, что взяла со стеллажа, по его прямому назначению. От зрительного восприятия и тактильных ощущений мужчина в нём взорвался, «выстрелив» в лицо ближайшей из них, что вызвало всеобщий женский восторг.

 

Лишь поздним утром, совсем опустошённый физически, но переполненный букетом эмоций от небывалой новизны испытанных ощущений, он был встречен Рамиресом в гостиной комнате. Все женщины, которые были с ним, вышли его провожать.

 

- Рам, что мы им должны?

 

- Победители не платят, друг мой!

 

!?!??

 

- Это не мои слова, они, - он кивнул головой в сторону негритянок, - так сказали мне.

 

Егор сунул руки в карманы, но денег там уже не было. Он вывернул их наружу, показав, что плата за столь приятные услуги уже перекочевала по своему назначению.

 

Женщины, звонко смеясь, опять ватажкой окружили его, норовясь прижаться лицом к его груди.

 

- Они сказали, что им с тобой очень понравилось и хотят, чтобы ты чаще их навещал. Но, не обольщайся, мне думается, это слышат все мужчины, которые здесь бывают. Нам пора, друг мой, сегодня нас перебрасывают на юг, будем воевать с УНИТА.

 

- Дамы! Как говорили военные в одном из северных государств: «Честь имеем!»

 

… Они двигались на конфискованном джипе в хвосте транспортной колонны кубинского корпуса в южном направлении уже несколько часов. На обочинах маячила закопченными остатками подбитая бронетехника уже бывших войск Холдена Роберто. Местами встречались не захороненные останки людей в военной форме. Пернатые падальщики набивали свои утробы до такой степени, что теряли способность взлетать. Толстобрюхими выглядели и шакалы, лениво развалившись вдоль дороги.

 

- УНИТА – Национальный союз за полную независимость Анголы, существует уже десять лет, и внёс неоценимый вклад в борьбе за независимость страны, - начал разговор Рамирес, управляя автомобилем, чтобы как-то скоротать путь и отвлечь себя от предательски наступающего засыпания за рулём. – Его основатель и бессменный лидер Жонаш Савимби сплотил под своими знамёнами крестьянскую бедноту, обещая им, как любят говорить у вас, райские кущи.

 

- Почему бы ему и Нето не пожать руки, собравшись вместе, договориться о мире и создать коалиционное правительство?

 

- Это уже не однократно пройденный этап. Савимби очень амбициозен, его не устраивают вторые роли, он должен быть всегда первым и единственным. УНИТА, который он создал, выработал свою тайную идеологию, которая базируется на ненависти к Советскому Союзу. Жонаш считает СССР империалистической колониальной державой. Ещё он выработал доктрину, которая предусматривает первоочередной задачей обеспечение интересов его родного племени – овимбунду.

 

- Стало быть, другие народности не будут иметь доступа к распределению общественных благ?

 

- Будут, но, по остаточному принципу.

 

- А они об этом знают?

 

- Савимби, как и Роберто, рвался захватить Луанду до одиннадцатого ноября. Пока мы освобождали север, наши ребята сдерживали его войска на юге. Поняв, что в этой ситуации он проиграл, лидер УНИТА в тот же день провозгласил на подначаленных ему территориях своё государственное образование СДРА – Социальная Демократическая Республика Ангола и назначил себя её правителем.

 

- И теперь наша задача заключается в том, чтобы наполнить его чувством разочарования и свергнуть с самопровозглашённого престола?

 

…К вечеру следующего дня они поступили в распоряжение нового командования, обустраивались, разбивая свой лагерь, и ужинали сухим пайком. Случалось, по утрам в боевом охранении не досчитывались одного или двух человек, которые были убиты выстрелом в голову. Егор внимательно осматривал места происшествий, с первого дня изучая местность, представляющую собой возвышенности с перепадами и отдельными горными массивами. Высокая степная трава чередовалась с густыми лесами, опушки которых идеально маскировали места для скрытой стрельбы. В том, что здесь работал снайпер, не вызывало сомнений. Земля имела красно-бурый цвет, схожий с цветом обожжённого красного кирпича.

 

Рогозин, через Рамиреса, делился своими соображениями с командиром, когда к ним подкатил в облаке красной пыли БТР. Механик, Хосе Мартин, выбрался наружу, приветственно махая рукой. Переводчик, сидевший напротив, встал из-за стола и сделал шаг в его сторону, освободив Егору обзор горизонта, который заслонял собою. В какой-то момент, на подсознательном уровне, ему почудились вспышки от выстрелов из лесного массива, стоящего на холме впереди. Понимая, что их не реально заметить невооружённым глазом на таком большом расстоянии, он вдруг явственно ощутил шлепок пули, пронзающей человеческую плоть, и свист второй, зацепившей Рамиресу затылок по касательной, добавив к причёске тонкую полоску.

 

Рогозин, опираясь рукой, перекинул своё тело через стол, толкнул его ногами в плечо, повалив на землю, подхватил «Настёну», уперся в бруствер из мешков с песком и приник к прицелу. Он знал, что стрелки никуда не успели уйти и теперь наблюдают за результатом. Выстрелы производились с деревьев, примерно на уровне двух третьих их высоты, они выжидали, значит, места для обстрела должны быть обустроены.

 

Скорость полёта пули около восьмисот метров в секунду, с малым плюсом. Вспышка, если это действительно была она, учитывая скорость света, засеклась им моментально. А вот хлопок от выстрелов, который услышал только он, достиг этого места через две не полных секунды, а это удвоенная скорость звука, минус погрешность на время полёта, что выдаст расстояние до них в шестьсот-шестьсот тридцать метров - средняя дистанция для подготовленного снайпера. Рассуждая, он продолжал выискивать малейшее движение в кроне деревьев, не высовывая себя.

 

Сфокусировав своё внимание на предполагаемом месте засидки одного из стрелков, он выстрелил, но ничего не произошло. Пригнувшись, все перебрались в более безопасное место. Водителю БТРа пуля угодила прямо в сердце. Рамирес достал из его нагрудного кармана фото Че, на котором тот был уже без лица, на его месте зияло круглое отверстие. Рогозин попросил Рамиреса передать командиру, чтобы тот не отдавал приказа миномётчикам на обстрел.

 

- Рам, дорогой, у тебя кровь на затылке.

 

- Ерунда, успеет зажить, пока мне жениться.

 

- Я тебя понял, до свадьбы заживёт, - помедлив, добавил, - это Шамондо. Он принял очередную жертву, значит, мне сейчас предстоит трудное испытание. Давай обнимемся, и я уйду. Игра начинается. Будем жить, друг мой!

 

- Будем жить!

 

Экипировавшись, он исчез в направлении вражеской территории. Для подстраховки, с целью отвлекающего манёвра, кубинцы решили немножко «пошуметь» на соседнем участке, выпустили несколько мин, постреляли. Рогозин спешил, здесь, в африканских джунглях, ему не нужна снайперская дуэль с суточными ожиданиями, он решил их быстро выследить и расставить все точки. Завтра кубинцы идут в наступление, и второй такой случай может уже не представиться. Егор был уверен, что его появления, никто не ждёт. Сделав небольшой обходной крюк по лесу, стал подбираться с тыла к тому месту, откуда убили Хосе. Делая короткий шаг, ставил ногу на пятку и осторожно перемещал вес тела, меняя опорную ногу. Стопу опускал медленно, чтобы ничем не хрустнуть.

 

Ещё парнишкой он ходил по тайге с промысловиками, выслеживая зверя. Здесь условия совсем другие, но умение осторожно перемещаться, он сохранил, укрепив их в тренировочных лагерях. Если там, мешающую веточку с листочками можно было тихо отклонить, то здесь один листочек был с тебя ростом. Тем не менее, он приближался к открытому пространству, откуда велась стрельба. Предельно тихо, почти вприсядку, ставя стопы боком, он подкрался к месту, из которого можно было осмотреться. Стоп! Он едва не угодил в ловушку. Замаскированная петля для ноги тянулась лианой к вершине согнутого тонкомера. Он присел и стал осматривать кроны деревьев.

 

- Вот, есть. Неужели мой выстрел нашёл себе цель? Стрелял ведь вслепую, - на уровне глаз, зацепившись ремнём за сучок, висела снайперская винтовка. – Так, она собрана на базе американской штурмовой М 16. Скорее всего, это шестьсот пятьдесят шестой Кольт, у таких образцов шестикратная оптика.

 

Метрах в трёх выше, он обнаружил тело белого стрелка, пристёгнутое ремнём к оборудованному сидению. Запрокинутая голова и свисающая рука были все в свежей крови, которая, стекая по кисти, продолжала капать на землю. Пуля угодила ему немного ниже горла.

 

- Бьюсь об заклад, - подумал Егор, не издавая ни звука, - что это наёмник из ЮАР, они всегда ставили себя намного выше негров и, находясь вместе, всегда себя выделяли. Даже концы отдать им нужно с комфортом.

 

Только он сориентировался, что второй стрелок должен находиться справа, как оттуда раздался выстрел. Он осторожно продвинулся в ту сторону, и его нос уловил мимолётный, как шлейф от лёгкого парфюма, запах, но не пороховой, а никотиновый. Это его очень насторожило. Такая малая концентрация могла остаться от дыхания курящего человека, который только что был здесь. С предельной осторожностью, подключая все свои чувства, он по сантиметрам продолжил движение вперёд. Вглядываясь в кроны деревьев, он высматривал вероятные позиции, удобные для долгого нахождения и точной стрельбы с упором.

 

- Есть! – На развилке четырёх толстых веток было оборудовано идеальное стационарное место для стрельбы из положения лёжа. Центральный ствол дерева и широкий лежак скрывали стрелка, оставляя видимыми лишь пятку в армейском ботинке и макушку головы. Рогозин медленно взял её в прицел и стал приподниматься во весь рост. Он уже был готов нажать на спусковой крючок. Ветка дерева заслоняла собою лицо снайпера, но ухо, он узнал бы его из тысячи. В нём болталась серьга в виде сердечка, сделанная из брелока для автомобильных ключей.

 

- Мать честная! – Егор опустил винтовку, закинул её на плечо, сжал кулаки и, в сердцах, начал ими трясти, не зная, что бы ударить.

 

- Нгана! – Он громко выкрикнул её имя, выйдя на открытое пространство. – Нгана! Чёрт тебя возьми!

 

Егор увидел её широко раскрытые от удивления глаза и забыл про осторожность. Делая шаг по направлению к ней, он не почувствовал под ногой опоры и понял что сейчас провалится. Пришлось присесть и отвести руки назад, чтобы сохранить равновесие, но мощный толчок в спину направил его тело вперёд. Тогда он прыгнул с места, оттолкнувшись ногами, что есть сил, и зацепился руками за противоположный край искусно замаскированной ямы. Подтянувшись на руках, перекатился в сторону, пытаясь оценить обстановку.

 

В один момент земля вокруг зашевелилась, растения и огромные листья, используемые для укрытия, полетели в стороны и с дюжину вооружённых мускулистых негров стали окружать его. Рогозин, лёжа, верхней частью левой стопы захватил пятку ближайшего из них, а правой ногой нанёс сильный удар в колено, свалив здоровяка в яму. Падая, тот раскинул руки в поисках опоры и, уцепившись, потянул за собою ещё одного.

 

Рогозин увернулся от следующего удара ботинком и вынудил бьющего негра упасть, не дав его ноге ступить на землю. Ещё одного, перекатываясь, повалил мощной подсечкой. Взмахом руки захватил в ладонь скрытый нож, позволил ударить себя в живот, чтобы, всё ещё лежа, вскрыть нападающему бедренную артерию в паховой области. Ограниченное пространство не позволяло противникам не только применить оружие, но и напасть всем сразу, что было, явно, не продумано создателем столь гениального плана. Намного проще было бы встретить его направленными стволами.

 

- Выглядит предательством, - мелькало у него в голове, - но кто мог так досконально меня просчитать? Кубинцы? Нет, эти ребята не способны так поступить даже за деньги. Рамирес? Нет! Да как я мог подумать такое? Но ведь только он знал про мои отношения с Нганой? Так, стоп, а причём здесь она?

 

Сверху раздался выстрел, это Нгана прострелила грудь африканцу, который целился Егору в ноги. Временная заминка позволила, наконец-то, подняться ему с земли. Удар ногой с разворота послал ещё одного в направлении ямы. На него попытались накинуть сеть, но один из негров неудачно наступил на её край и запутал в ней второго. Мгновение понадобилось Рогозину, чтобы сменить нож на пистолет. Секунды, и всё закончилось. Трое негров в яме стояли с поднятыми руками.

 

- У них была задача взять меня живьём, это даже слону понятно, пусть он простит меня за оскорбление. Что же делать с Нганой? Без Рамиреса я ничего не узнаю, ведь мы говорим на разных языках. А столько есть вопросов! Что же ты натворила, милая? Как тебя угораздило то? Ведь я мог тебя убить, даже не зная, что это ты. А если бы узнал? Как мне потом жить с этим?

 

Нгана спустилась с дерева с винтовкой за спиной. У неё был виноватый вид, как у провинившейся школьницы. Краем наблюдательного глаза, Егор отметил влажные пятна в местах на рубашке, которых касались её соски. Он, добрея на глазах, всмотрелся в лицо чёрной женщины, которой, порою, бредил по ночам, сам того не зная. На мгновение оно заменилось мутным белым овалом с нахмуренными до нельзя бровями, которых не было. Рогозин моргнул и видение исчезло. Нгана протянула ему ладонь, на которой лежал кусочек чёрствого хлеба, который она столько времени хранила, надеясь на встречу с ним.

 

Спазматический ком появился в его горле, сдерживающий чувства, вулканом рвущиеся наружу. Он подхватил её на руки и ощутил лёгкое жжение в области шеи. Взор его как-то помутнел, тело ослабло, и ноги стали подкашиваться. Он поставил её на землю, а сам опустился на колени, готовый вот-вот свалиться совсем.

 

- Нгана любить Егора, - донеслось до его сознания, после чего он увидел бегущие по её лицу слёзы, и дротик с транквилизатором в руке. Это было последнее, что сохранила память Рогозина.

 

*Дао – в китайской философии обозначает «Путь человека», его нравственное поведение и основанный на моральных принципах социальный порядок, которого он придерживается.

 

Фото из интернета, спасибо автору.