Истории

История строится болью, и смертью, и душами тех же глупцов-храбрецов.

И жертвуют, бедные, жизнью и честью, хранить что клялись перед ликом отцов.

Не каждый желает предаться забвенью — остаться в истории хочется всем.

При жизни являясь лишь отблеском, тенью, запомни: в истории будешь «никем».

 

Легенды о людях: одни бронзовеют, другие похожи на прах мертвеца,

Одни твоё сердце и в зиму согреют — другие срывают все маски с лица.

Ты в памяти хочешь остаться навеки, чтоб люди шептали легенды твои.

Кончается жизнь, и смыкаются веки — до цели осталось немного пройти.

 

Я помню: твоя начиналась дорога с мерцающей искры в теплице души,

И рядом чуть тлела сестрица-тревога, что душу терзает украдкой в ночи.

История эта похожа на сказку. Вот только не знаем её мы конец:

Получим ли мы от судьбы нашей ласку, а, может, примерим терновый венец.

 

Ты помнишь, как много тогда нас пугало, как много ужасного было вокруг?

Типичное, знаешь ли, это начало: когда не известно, кто враг и кто друг.

В те годы с тобою творили добро мы, пытались хорошему жизнь посветить,

Не видели в людях ни желчи, ни злобы, мы с каждым связующу чуяли нить.

 

Пугающей тьмы мы тогда опасались, мы души свои для добра берегли.

Мы главное, знаешь, Людьми оставались. Ты знаешь, как много в нас было любви?

Не скоро мы поняли суть мирозданья: любовь, оказалась, им здесь не нужна.

Ты знаешь, как тяжко подобное знанье, в котором содержится лишь пустота.

 

Истории нынче погрязли в обманах, корысти бездушных людей (не)людей.

Подобны пустующим души бокалам, вещами стараясь наполнить теперь,

Забыли о главном: о чуде, наверно, возможности видеть весь мир без прекрас.

Стараясь нажиться на боли безмерно, от ближнего часто отводят свой глаз.

 

Следили с тобою за времени ходом - следили с тобою за родом людским.

И с каждым прошедшим и будущим годом весь мир становился лишь грубым, чужим.

И стали кровавыми наши чернила: страницы сгорали на наших глазах.

Огнём, что когда то мы людям дарили, они превратили божественность в прах.

 

Тепло и любовь мы в себе погасили, вернулись с тобою к началу пути.

О людях, к несчастью, теперь позабыли: не сможем по воле Отца их спасти.

 

***

 

Есть свой летописец у каждой эпохи. Не так всё немного с эпохой людей.

Истории эти, увы, даже Боги, не могут записывать с нами теперь.

Так что после нас здесь останется? Пусто. Ни бронзы, ни золота - только лишь прах.

Но если изменим мы действия русло, то летопись золотом станет в Век'ах.