Колобок. Христианская сказка
Нет повести печальнее на свете,
Чем та, где своенравны наши дети…
Об этом я поведаю пока
Историю из жизни Колобка.
В одном селе, что Богом позабыто,
Жил-был старик, латал своё корыто,
Любил, мечтал во сне и наяву,
И неводом выуживал плотву.
Старуха с ним жила – и то и дело
На деда с укоризною глядела:
Мол, скучно мне, седая голова,
Хочу детей – на кой твоя плотва?
Старик махал руками: «Что ты, что ты?
С детьми одни проблемы и заботы.
Давай, чтоб горе было нипочём,
Мы Колобка в духовке испечём!»
Старуха – в крик: «Хозяйство ты забросил,
Вдобавок, весь амбар пропылесосил:
Где взять муку? Пустые закрома…
Видать, ты, дед, совсем сошёл с ума».
Старик в ответ: «Мы, чай, не в первом веке!
Возьму скребок – ведь есть ещё сусеки:
Там пыли много – видно за версту…
И, кстати, пол в прихожей подмету».
И вот старик, довольный (дал ведь слово),
Зовёт старуху: «Месиво готово!
Поскрёб, убрался – сделал всё, что смог:
Давай, пеки скорее Колобок!»
Старуха отвечала: «Мир не вечен!
Спеку, ведь всё равно заняться нечем»…
Взяла у деда прах без лишних слов,
Тяп-ляп – и в печь: румяный бок готов!
Старик довольный, смотрит с аппетитом –
Собрался есть... Старуха: «Погоди ты!
Повремени маленечко, не плачь:
Постынет пусть – ведь он ещё горяч!»
Румяный бок лежал на спинке стула,
Как вдруг его порывом ветра сдуло:
Упал, скатился, глядь – дремучий лес…
Он затерялся в дебрях и исчез.
Тут Колобку впервые стало страшно:
Ведь он – из печки, выкормыш домашний.
В лесу же он – один, осиротел…
И песенку для храбрости запел:
«Я – Колобок, мне страх совсем неведом,
Я навсегда ушёл от бабки с дедом!
Умён, хитёр – скажу вам без прикрас:
Никто мне больше в жизни не указ!»
И вдруг ему навстречу… угадай-ка!
Конечно, он – трусишка, серый Зайка:
Дрожит от страха, пялится во тьму,
Не знает, что, когда и почему…
Увидев Колобка, без лишней лести
Сказал ему: «Давай бояться вместе!»
А тот в ответ: «Я выше простаков!»
Вздохнул, кивнул, моргнул – и был таков.
Катился он без цели и без толка,
Пока не повстречал лихого волка.
Тот показал озлобленный оскал
И Колобка до смерти напугал.
Волк облизнулся, лёг, погладил чрево
И зарычал, весь пламенный от гнева:
«Мне тяжело, я здесь один совсем…
Давай дружить – и я тебя не съем!»
«Вы – стая псов, дурные ваши лица!
На что способны волки? Только злиться.
Я – Колобок, умён и лучше всех,
Я гнев преодолею без помех!»
Сказал, прищурил бровь и сделал ноги –
Ну, то есть, покатился по дороге…
Что было дальше? Знаешь? Так ответь:
Ему навстречу… правильно – медведь!
Хоть с виду и дородная детина,
Но говорит и мыслит примитивно:
«Давай с тобой, зажаренный, вдвоём
Курнём, фаст-фуд пожрём и рэп споём!»
А Колобок, прищурившись лукаво,
С ухмылкой отвечает: «Что ты, право?
Я – мудрый гений чистой красоты,
А не тупой чурбан, такой, как ты».
С досады у медведя пасть отвисла
(Он, впрочем, в тех словах не понял смысла).
А Колобок опять исчез в лесу
И, наконец, наткнулся на Лису.
«Я – Колобок, мне страх совсем неведом…»
«Умён, красив, – Лиса пропела следом, –
Ты лучше всех, мудрее во сто крат
И издаёшь чудесный аромат!»
«Вообще-то мне все звери надоели,
Но аромат – природный, без “Шанели”.
А ты, Лиса, приятна и мила:
Одна лишь оценить меня смогла».
«Ты, Колобок, румян и ладно скроен,
Не оценён – ты большего достоин!
Давай дружить – иди ко мне скорей,
Ты много лучше всех лесных зверей!»
«Да у тебя, Лиса, ума палата,
Люблю тебя – где ж раньше ты была-то?
Ну, вот: меня хоть кто-то превознёс!
Хочу дружить. Я твой. Целую в нос!»
Так сгинул Колобок в объятьях лести –
Его конец нам всем давно известен.
От юных дней тщеславная душа
Не каялась, бахвалясь и греша.
Нет повести печальнее на свете…
А может, есть? Что скажут наши дети?
В борьбе с грехом на жизненном пути
Старайся Бога в сердце обрести!
