прощания

Джим|Неро, снова и снова, пока это не станет бессмысленным.

 

Акварельная краска, белый бумажный лист, пластик под пальцами, кисточка - прядь волос. Ихор и кровь, и кажется, черт возьми, что в этот раз хоть капельку удалось...

...не удалось. Смотреть бы глаза в глаза, чтоб повторять бессмысленное "вернись", но эти твари живут всего года два. Может быть, если совсем повезет, то три. Ихор и кровь, текущие по земле, краска с водой, эскиз на сухом листке.

Клетка-каюта на списанном корабле держится на открытом всегда замке.

 

 

Алькарэ|Интар, без слов, глядя друг другу в глаза

 

все, что осталось — капелька тишины,

губы его горячие на виске,

тусклое золото, словно бы след зимы

там, где когда-то качалось смешное «мы»,

пальцы — холодные. там, на морском песке,

обсидиан кололся кусочком тьмы.

 

чтобы услышать — нужно заговорить,

нужно ловить подолгу тот самый ритм,

нужно дышать в запястье, где бьется нить,

теплая, словно латонские океаны,

где города и страны

перемешались, чтобы тонуть и плыть,

где должны были затягиваться все раны.

а он молчит.

 

и спокойны глаза его,

потому что он не знает еще ничего,

и на самом-то деле и знать не должен.

просто ты знаешь, что будет проще,

если не говорить всего.

 

в плечо бы уткнуться лбом,

плакать, как в детстве, далеком, почти чужом,

но не так — молча, потому что нельзя иначе.

уходишь. почти не плачешь,

а если и плачешь — то не при нем,

чтобы он не растерял удачу.

 

оборачиваешься. кажется, не заметил.

если задуматься — а кто не боится смерти?

ты тихо, неслышно говоришь ему лишь одно.

Hantalё, — почти что сон.

 

просто когда ты вывернулась из рук

с тихим «прости меня»,

он не услышал имени,

не разобрал ни звука,

ни движения губ.

 

...прости меня, toron.

прости меня. забывай

все, что могло бы стать словом.

прости меня. и про…