Последний час
И жизнь предсмертным угасанием
Меня куда-то тянет вниз,
Одно неловкое касание,
Кричу сквозь страх: «Остановись!»
Она возносит покаяние,
Но бесконечно нелегка,
Её задабривал стихами,
И начинал издалека...
Но всякий раз она рубила!
Рубила громко, без души,
Молю, глотая горсть опилок,
Молю! Вдали молчит отшиб.
Мы с ним негласны и смиренны,
Ему плевать, но мне тоска,
Я робко падаю в колени,
И вдруг гляжу исподтишка.
Не скажут ли идти обратно?
И не подарят ли покой?
Навзрыд взлетел бы, благодатно,
Но вижу лишь укор немой.
Я опускаю снова веки,
И больше даже не молю,
И шепчет ложь, бросая шекель.
И жизнь прощается. «Salut».
