Компот

Ночью тёмной, ночью злою

тучи бродят над землёю…

А по глянцевому слою

мутных вод Москвы-реки

мимо зарослей ракиты,

парапетов из гранита

здоровенное корыто

тянут, тянут бурлаки…

 

В том корыте (то есть, в барже)

по реке плывёт поклажа,

что на вид подобна даже

не поклаже, а горе…

От неё исходит мощно

(денно прёт, и веет нощно)

необычное, но точно –

препаскудное амбре.

И от этого спонтанно

мужики, что баржу тянут

сыплют словосочетанья,

содержащие непре’-

менно массу междометий,

перемешанных при этом

со словами, коих нету

в современном словаре,

и себя, на всякий случай,

осеня рукой могучей,

озираются на кучу,

высотой с Хамар-Дабан

(как бы, вместо чашки чая

жахнув порцию ерша, и

возмущённо вопрошая:

Боже, что это за дрянь?)…

 

У меня про то корыто

кое-что уже нарыто,

так что, граждане, смотрите –

там не тухлый пармезан,

не отрава тараканья,

не микстура от урчанья

в животе, а вкусный крайне

плод заморский дуриан

волочится до столицы…

А в столице дым клубится,

вся шишига веселится,

и танцует, и поёт!

Вся чертячья шайка-лейка –

мудреватые кудрейки,

кудреватые мудрейки

(кто их к чёрту разберёт!)

по-дурацки словоблудя,

то ли в чане, то ли в блюде

для всего простого люда,

и для дам, и для господ –

варят, с прытью им присущей,

от болезни от падучей,

для реакции для лучшей,

и на всякий прочий случай –

очень сладкий, но вонючий

дуриановый компот.

 

Угощайтесь, господа, на здоровьице!

 

25.04.2019 г.­