Соберу я друзей.
Я последнее время,
Живу и мечтаю.
Ничего мне не мило,
Ничего я не знаю.
Мне б дожить, пережить,
Обойти бы по краю.
Победить бы тоску,
Эпидемию, страшную, злую.
И дожить, и дождаться,
Зари – возрожденья.
Пригласить всех друзей,
Как на собственный день, на рожденье.
И накрыть стол богатый.
Отбросить сомненья,
Что б в груди, только радость,
От счастья волненье.
Первый тост, за ушедших.
Пусть хранит их Господь, и поможет.
Мы их помним и любим,
Поверь ты нам, боже.
Нам без них тяжело,
Но доподлинно знаем.
Скоро время придёт,
Мы их вновь повстречаем.
Вот летят журавли,
Чинным, правильным клином.
Как сказал нам Расул.
Скоро нашу мы землю покинем.
И подвинется клин журавлей.
Строй свой правильный сдвинет.
Мы займём своё место в строю,
Сверху землю глазами окинем.
Это вовсе не страшно.
Мы честно и правильно жили.
Мы учились, дружили.
И землю родную любили.
И работали всласть, отдыхали и водочку пили.
Бог позволил нам жить,
И вполне мы достаточно жили.
В мире много страстей,
Мы изведали многие страсти.
Мы любили людей,
Отводили любые ненастья.
Тридцать лет в темноте, мы друзей хоронили,
Хоронили родных, что по совести жили.
Мы боролись, страдали,
Тянули с нас жилы.
Но держались мы крепко,
Мы были двужильны.
Нас задвинули в угол,
Как ненужную вещь.
И создали условия, бросили весть.
Пожилые, больные,
Ранимые и старики.
Груз – балласт для державы,
И тянуть их, совсем не с руки.
Пенсии смехотворны,
Кем бы ты не работал,
Хоть директор, учёный…
Для властей не забота.
Крохи платят тебе,
Что б сидел и молил.
Правда я их послал,
И в деревню свалил.
Ничего от властей не хочу.
Мне глоток бы свободы.
Да издать бы труды.
Но нужны мне для этого броды.
А пишу я всё честно,
Не той я породы,
Чтобы лес городить,
И чужие полоть огороды.
Я последнее время.
Живу и мечтаю.
Мне собрать бы друзей,
Тех, которых ещё почитаю.
И от мысли такой,
Я теплею, добрею и таю,
Но придётся ль собрать,
Я, по совести, сам уж не знаю?
