XXXII Cristales/Кристаллы
I
¡Afán
triste de niño, aquel
afán de poseerlo
todo, de recrearme en todo, inmensamente,
gozando, en
falso, mundos que creía de otros!
—...¡Y qué desidia mía,
sin el mundo de otros!
—
II
Poco a poco, mi vida
fué adueñándose
del mundo que creía de los otros.
Las estampas aquellas de los libros,
fueron mar, tierra, cielo,
navegado, pisada, penetrado
por mí. El domingo lento
—
¡calle sola!
—
del nostáljico pueblo, fué domingo
universal y alegre.
y
I I I
Hoy, alma, ¿qué no es mío?, ¿qué no es tuyo?
¿Qué verjas no se abren, qué muros no se rinden,
qué bocas no se llenan de palabras,
para
ti?
¿Y estás triste,
y necesitas persuadirte de este
dominio tuyo, retornando
a aquellos días, ¡ay!,
en que sólo tenías
la ventana,
el afán loco y el libro?
I
Заботы грустные мальца,
Который жаждет всем владеть,
Немедля воссоздать меня во всех,-
То наслаждаясь, то солгав -
Мирах, в которые он верил
С чужих лишь слов!
- А что медлительность моя
Без тех чужих миров!
II
И понемногу жизнь моя
Себя саму отвоевала
У тех миров, что, думалось, принадлежат другим.
Те картинки из книг:
- море, земля и небо, -
- мной переплыты, исхожены, или постигнуты.
Медленное воскресенье -
- о, одинокая улица! -
тоскующего городка
было другим воскресеньем:
вселенским и радостным.
и III
Сегодня, душа, что не моё? Не твоё?
Что за ворота не отворятся, какая ограда не сдастся,
Что за уста не исполнятся слов для тебя?
И ты грустишь,
Надо ль тебе убедиться
В этом господстве твоём, что тебя
К тем светлым дням, - ах!!! - возвращает,
Когда лишь было окно,
Безумье желаний и книга?
