ИДЕОЛОГИЯ И РЕПРЕССИИ
"Хотя справедливость и не может уничтожить
пороков, но она не даёт им наносить вред."
Ф. Бэкон, английский философ
1561-1626
У Олега был двоюродный дядя. Звали Марком. Все почему-то называли Марой. Жену звали Натой. В их жизни было много трагического. В детстве Олег услышал осторожный разговор взрослых об аресте дяди Мары сотрудниками НКВД, где его жестоко пытают, требуя признания в измене Родины.
На расспросы Олега мама сказала, что дядя Мара по собственной инициативе пошёл в милицию с просьбой разобраться по какому-то случаю, произошедшему на работе. Очень хорошие, добрые люди с ним честно разберутся и отпустят. Мама и папа строго наказали, чтобы об услышанном Олег ни в коем случае не болтал во дворе с ребятами. С него взяли честное слово октябрёнка.
После освобождения дядя Мара рассказал родителям Олега, как следователь дверью защемлял его пальцы рук, отчего было невыносимо больно. Олег, будучи шестилетним малым, действие двери немедленно испытал на себе. Его безумный крик услышали даже соседи. Боль была неописуемой. Её и посиневшие ногти Олег запомнил на всю жизнь.
Когда родители спросили Олега, зачем он это сделал, тот ответил, чтобы не стать изменником Родины. Олег видел, что родители испугалась за состояние его пальцев. Но ещё больше того, что Олег подслушал не для него разговор. Мама стала запутывать мысли Олега, утверждая, что он не так понял разговор взрослых. На самом деле, вспоминали о том, как однажды папа Олега в гостях у дяди Мары нечаянно дверью прищемил пальцы.
Олег, по-детски, продолжал ломать голову над тем, как дядя Мара, будучи крановщиком на заводе, награждённый орденом Трудового Красного знамени, мог изменить Родине. Что такое враг народа, тогда хорошо знали дети и взрослые по знаменитому фильму "Большая жизнь." В нём некрасивый дядька, делающий разные гадости на советской шахте, пел под баян песню "Спят курганы тёмные." Не проходило в семьях ни одного застолья, чтобы не звучала эта песня.
Как и другие советские дети, Олег с раннего возраста воспитывался в духе преданности и любви к вождям государства. Над кроваткой родители повесили портрет Ленина ребёнком. Когда Олег стал осмысленно смотреть на мир, мама - комсомолка, показывая пальцем на портрет, говорила, что это его дедушка. Олег рос, а дедушкой оставался для него мальчик со светлыми кудряшками. Ему никто не говорил, что дедушка давно упокоился на Красной площади. Потому верил, что когда-нибудь встретится с дорогим дедушкой, который очень обрадуется их встрече. Он так любил кататься зимой с детьми на санках! Олег надеялся, что он обязательно покатается и с ним. У него были хорошие санки со спинкой. Только не было ни одного дедушки, как у других ребят. Никогда ни одного не видел. Один, рабочий Путиловского завода, умер после Октябрьской революции, другой жил где-то в глубинке Сибири.
Едва Олег научился кое-как выговаривать слова, под руководством мамы выучил стишок, который с детским чувством и азартом читал приходившим в гости родственникам и друзьям родителей. Глотая и не выговаривая слова, стоя на табуретке, гордо выкрикивал: "Ленин, Ленин догогой! Ты лежи в земле сыгой. Как я токо подасту, сазу в патию паду!" Все хлопали в ладоши и говорили, что из Олега вырастит настоящий большевик.
За недоказанностью вины, дядя Мара был выпущен на свободу. До задержания был молодым мужчиной с чёрной копной волос. После допросов возвратился совершенно седым, похожим на старичка. Олег долго не мог к нему привыкнуть. Дядя казался высоким дедушкой, вылезшим из непроходимого леса, где растёт дуб с мудрым котом на цепи. Когда дядя Мара сажал Олега на колени, и крепко прижимал к себе, мальчишка думал, что тот начнёт рассказывать о лесных чудесах. Но тот подолгу молчал, изредка глубоко вздыхал. Мама Олега, гладила дядю Мару по голове, и говорила, что ему надо о прошлом забыть, и жить новой жизнью, ни о чём не думая, чтобы не сойти с ума. Следует радоваться тому, что всё хорошо закончилось. Могло быть хуже.
Вскоре началась война, и дядя Мара ушёл на фронт. Тётя Ната оказалась в оккупации. Попала однажды в облаву. Была отправлена на работу в Германию. После войны они нашли друг друга только через год. Очень поздно у них родилась дочь.
К дяде Маре и тёте Нате, жившим на центральной улице города, мама и папа с Олегом часто ходили в гости. А бывало наоборот. Эта традиция не менялась многие годы. Любые праздники отмечали все вместе, с участием и других родственников. Обязательно было спиртное. Но никто никогда не напивался до одурения. Все любили вкусно покушать. Поэтому хозяева застолья всегда старались приготовить что-нибудь такое, чем можно было удивить гостей и от души угостить. Когда гости расходились, хозяева обязательно извинялись за якобы не вкусно приготовленную еду. Гости начинали шумно возмущаться, доказывая, что такую вкуснятину ели впервые в жизни. Хозяйка скромно опускала голову, делая вид, что не верит ни одному слову, так как у неё якобы именно в этот раз что-то не так зажарилось, или пережарилось, а то вообще подгорело. Все понимали, что хозяйка млеет от похвал и просто кокетничает.
Когда было выпито несколько рюмок, начинались обсуждения разных тем, порой таких, по которым у каждого была своя точка зрения. Неожиданно кто-то говорил, сколько можно говорить о политике, пора спеть. Начиналось самое интересное, пение всех песен, какие были известны с довоенных времён. Мама Олега поющим подыгрывала на гитаре. Она с молодости очень любила этот инструмент. А папа мог играть на баяне. Иногда так увлекались пением, что забывали про тосты.
Во время застолья никто не вспоминал о том, что до войны дядя Мара был репрессирован. Сам он никогда не заводил разговор на эту тему. Олега, ставшим следователем, подмывало узнать подробности ареста. Но стеснялся начинать разговор на эту неприятную тему для дяди Мары.
Но однажды Олег не выдержал. В перерыве между застольем он и дядя Мара оказались на кухне, где Олег курил в открытое окно. Дядя Мара никогда не курил. Однажды попробовал закурить, когда во время допроса следователь угостил папиросой. Его стошнило. С тех пор он с трудом переносил табачный дым. Олег ему задал несколько вопросов, и дядя Мара, окунувшись в неприятное прошлое, рассказал, как пережил свалившуюся на него беду.
Однажды во время работы сломался подъёмный кран, на котором он работал. Иностранный специалист – консультант, не смог устранить поломку зарубежного агрегата. Через два дня, глубокой ночью, дядю Мару увезли на допросы. Кроме него были задержаны иностранный специалист и все, кто к крану имел хоть малейшее отношение. Задержанным было объявлено, что они, работая на иностранную разведку, организовали группу вредителей, выводящим из строя дорогую советскую технику.
У дяди Мары добивались не того, как их банда предателей родины громила технику, а на какую разведку работала их группа. Следователи утверждали, что дружки дяди Мары давно во всём признались. Скоро предстанут перед справедливым советским судом, который определит им лагерный срок, но они останутся живыми. А его за упорство и нежелание виниться перед народом, успешно строящим социализм, придётся расстрелять.
О пытках дядя Мара не стал распространяться, а Олег не настаивал. Он сказал, что после освобождения долго не мог выспаться. Пояснил: "Ты не можешь представить, что значит, когда тебе не дают спать сутками. От этого можно навсегда потерять рассудок." Следователи не смогли его сломить. В это время произошла смена руководства местного НКВД. Почувствовалось некоторое послабление в грозном государственном органе. Начались репрессии среди его сотрудников.
Новым следователем с помощью технической экспертизы было установлено, что кран поломался из-за изношенности важной детали электро двигателя. Заменить её было нечем, так как такие детали в Союзе не выпускались. Дядю Мару без извинений и лишних слов выпустили из-под стражи, взяв подписку о неразглашении тайны следствия. Поэтому он никогда не разговаривал на эту тему, и уходил от ответов на неприятные для него вопросы.
Товарищи по работе, признавшие свою вину, ушли в лагеря на длительный срок. Дядая Мара их никогда не встречал.
Приобняв Олега, дядя Мара закончил: "Благодари Бога, что ты тогда не работал в правоохранительных органах Страны Советов. С твоей честностью и справедливостью мог быть причислен к врагам народа. А вашего брата, как правило, отправляли не в лагеря, а ставили к стенке." Действительно, было чему Олегу радоваться.
