(из цикла о врачебных ошибках)

 

У Олега ещё была жива память об операции по удалению почки, как случилась новая беда. Надо было удалять камень, образовавшийся в действующей почке. Информация от врачей была крайне неприятная.

Олег не встречал ни одного человека, со спокойным сердцем, шедшим на операцию. Страшит операция, особенно, общий наркоз. Мы спокойно засыпаем каждый вечер, считая сон естественным биологическим процессом. Другое дело, когда нас кто-то погружает в сон искусственным путём. Невольно возникает мысль, а сможет ли тот, кто погрузил в сон, успешно разбудить.

Увы, есть в медицине трагические случаи, когда человека не смогли вывести из наркоза. У семьи Олега была знакомая врач гинеколог, проживавшая по-соседству. Встречи с ней были частыми. Она всегда переживала за то, что если когда-нибудь придётся принимать общий наркоз, то её не смогут из него вывести. Так и случилось. Ей сделали успешно операцию, связанную с женской болезнью, но вывести из наркоза коллеги не смогли. Знакомая умерла.

Вполне возможно, что в данном случае вины врача-анестезиолога не было. Мог сработать запрограммированный мозг самой женщиной.

Врачи-специалисты считают, человек, длительное время не выходящий из наркоза, в течение года может умереть от какой-либо болезни. Из медицинской литературы следует, что процент летального исхода, связанного с наркозом, не велик. Один случай на двести тысяч запланированных операций. Однако, мизерная цифра не успокаивает. Каждый с испугом думает, что этот случай может выпасть именно на его долю.

Олег знал, что его организм не реагирует на наркотики и плохо поддаётся общему наркозу. При первой операция анестезиологу пришлось помучиться с введением Олега в сон. Поэтому у хирургов, которые должны были его оперировать, поинтересовался о существовании хорошего анестетика для наркоза, гарантирующего положительный исход операции. Они назвали такой препарат, который почему-то в Советском Союзе перестали выпускать. Считали, что у кого-то из анестезиологов мог оказаться в загашнике. Заверили, что в городе его найти невозможно.

Друг юности, работавший замполитом УВД, на розыск нужного препарата выехал в Симферополь. Через два дня препарат им был доставлен. Радости у Олега не было границ, так как был уверен, что обязательно проснётся после наркоза.

В день операции жена Олега Марина проводила его с медсёстрами в операционный кабинет. Осталась стоять в коридоре, ожидая окончания операции.

Марина обратила внимание, что через какое-то время на операцию повели второго больного, хотя муж оставался в операционной, что выглядело странно. Когда и этого прооперированного повезли на каталке в палату, а третьего повели в операционную, Марина забеспокоилась. Происходило что-то непонятное. Её начала колотить дрожь, а ноги стали ватными.

Только после вывезенного третьего прооперированного наконец появился Олег, лежащим на бесшумно движущейся каталке. Он был накрыт до груди белой простынёй с пятнами крови. На ней лежали вдоль тела недвижимые бледные руки. Глаза плотно закрыты. Серого цвета похудевшее лицо со впалыми щеками и синюшными сжатыми тонкими губами говорили о случившейся трагедии. Увидев мужа покойника, Марина потеряла сознание. Врачи, приведя её в чувство, завели в палату, чтобы показать, что муж живой. Им пришлось после наркоза разбудить Олега второй раз и задать вопрос, может ли он сказать, кто стоит рядом с ними. Олег произнёс одно слово "жена," и тут же заснул.

Когда Олег поправился и вышел на работу, часто приходил в отделение урологии, чтобы передать медперсоналу понравившиеся им пироги с капустой и изюмом, которые умело пекла жена. У Олегом с хирургами сложились тёплые добрые отношения. Он бывал в гостях у заведующего отделением урологии Бориса Семёновича и у ассистирующему ему хирурга Павла.

По случаю, связанному с семейным торжеством, в гости к Олегу и Марине пришёл Павел. Когда хорошо выпили, он рассказал, почему Олега долго не вывозили из операционной. После введения дефицитного анестетика, организм Олега его не принял. Произошло что-то в виде аллергии, приведшей к спазму дыхательных путей. У Олега прекратилось дыхание. Немедленно для помощи пригласили ещё одного анестезиолога. Врачам едва удалось вернуть Олега к жизни. Хотели отменить операцию. Но чтобы Олега лишний раз не травмировать психологически, решили всё-таки её продолжить.

При проведении операция на почке, больной лежит на боку на валике, чтобы наружный оперируемый бок был выгнут, а приличной величины разрез был лучше раскрыт. Надо было из единственной рабочей почки удалить камень и снять обнаруженный при вскрытии дополнительный от рождения кровеносный сосуд, опутавший почку.

В какой-то момент кем-то из хирургов нечаянно был перерезан крупный кровеносный сосуд, из которого пошла кровь, заливая операционное поле. Резко стало падать кровяное давление. Началось внутренним кровотечением, которое остановить практически невозможно, потому что в гуще крови отыскать место перерезанного сосуда может помочь лишь чудо. По мнению хирургов самое страшное для них во время операции - внутреннее кровотечение, когда невозможно определить его истоки. Смертельный исход внутреннего кровотечения определяют до 99,9%.

Свояк Олега, упавший с балкона четвёртого этажа, в полном сознании умер на глазах жены в экстренной хирургии, куда был доставлен скорой помощью. Так как у него резко падало давление, врачи поняли, что повреждены кровеносные сосуды внутренних органов, из которых хлещет кровь. Операция была бессмысленна. За короткое время невозможно обнаружить повреждённые сосуды.

 

Как только у Олега открылось внутренне кровотечение, хирурги прекратили операцию, ожидая трагической развязки. Из дальнейшего рассказа Павла следовало, что Борис Семёнович, не выпуская скальпель из рук, уставился на разрез, через который переливалась кровь, и не отрывая от неё глаз, стал шептать какие-то слова. Что произошло, Павел пояснить не мог, но кровь неожиданно остановилась. Операция немедленно возобновилась. Так как Олег потерял очень много крови, встал вопрос о немедленном переливании донорской крови. На этом настаивали Павел и анестезиолог.

Борис Семёнович принял противоположное решение. Он сказал, что если не сойдутся по всем параметрам кровь Олега и донорская, наступит летальный исход. Надо дать шанс самому организму справиться с этим недугом. Продолжая оперировать других больных, хирурги наблюдали за общим состоянием Олега. Если бы оно стало ухудшаться, тогда вынуждены были бы прибегнуть к переливанию чужой крови. Убедившись, что опасность миновала, Олега отвезли в послеоперационную палату. Печальный вид Олега мертвеца напугал жену до потери сознания.

Хирург-профессионал взял на себя ответственность за исход принятого им волевого решения. В этот раз он выиграл.

Увы, так бывает не всегда. Есть случаи летального исхода операции, что грозит для хирурга большими неприятностями. Особенно, со стороны родственников, требующих немедленно, самым строгим образом, покарать хирурга, «зарезавшего» их любимого человека. Можно понять боль этих людей. Но следует проявить благоразумие, прежде чем пускаться во все тяжкие, вплоть до самосуда. И такое бывает.

Успокоившись после случившейся трагедии, необходимо встретиться с хирургом и внимательно выслушать его точку зрения о причине смерти. Вполне возможно, она окажется убедительной. В противном случае, есть следственные органы. Со специалистами-экспертами следователи установят истину.

 

 

 

 

 

-