ПАМЯТНИК ЛЮБИМОЙ

 

Жил-был председатель колхоза неподалёку от Павловска. И были у него жена, дети, а ещё любовница. Всю жизнь – одна и та же жена и одна и та же любовница. Такой верный был мужчина – никому из них никогда не изменял. Ну и, конечно, одни и те же дети у председателя с женой были. И у любовницы с председателем.

 

Жена знала про любовницу, а любовница, уж конечно, знала про жену. И весь райцентр был в курсе их непростых тройственных отношений. Так и жили. Ну, жена – что? Скандал было закатила, а сама думает: "Ну, уйду я от него. И кому я нужна в райцентре с двумя детьми? И детей без отца оставлять… За кого замуж выходить – за тракториста или скотника? Говно за коровами убирать? И это после роскошной жизни председательши? И дети будут без отца, и сама в нищете..." А председатель, пока она так невесело размышляла, решил поставить памятник из гипса – якобы Родине-Матери. И всё бы ничего, да уж слишком этот памятник на председателеву любовницу смахивал. Весь райцентр ходил мимо да поглядывал: она – не она? Нет, всё-таки она! Вылитая! И пучок волос сзади – один в один, как у председателевой любовницы, и юбка такая же пышноватая. И плечи, и руки, и особенно лицо – всё как у любовницы!

 

Жена председателя и этот позор стерпела. Куда ж ей деваться-то? Так тот памятник до сих пор на своём настоенном месте – напротив автостанции – и стоит. Памятник истинной и верной любви!

 

 

ЗАЧЕМ ЖИЛИ?

 

Скопили на сельский дом муж и жена. Вкалывали каждый втригорба: дядя Саша работал на КамАЗе, у них бизнес с братом общий был, а тётя Таня водила скотину, вкалывала на огороде и по дому успевала. Наконец скопили – купили дом. Вот, думали, и мы поживём, и детям – двум дочкам, Маше и Наташе, – достанется. Дочки учились в областном центре и навещали родителей редко. Дядя Саша каждый раз напивался вусмерть, когда приезжал из дальнобойных рейсов. Тётя Таня ругалась, но с пристрастием мужа ничего поделать не могла.

 

Но случилось несчастье: супруги попали в автокатастрофу и погибли. Оба – сразу. ГИБДД установила: дядя Саша был не виноват, а на встречку выехал наркоман.

 

Дом осиротел – большой, шикарный, хорошо отделанный, отличная времянка, двор выложен кафелем, огромный огород. Жить бы да жить… Половину добра, что было в доме, растащили родственники, что успели, девчонки забрали себе в областной центр. Продали и наследные два КамАЗа, деньги поделили.

 

Наташе это богатство не слишком пригодилось: вышла в областном центре замуж за милиционера с хорошей карьерой – парня из очень обеспеченной семьи. Маша на вырученные деньги купила дорогущую иномарку, а оставшиеся от покупки деньги потратила на комнату в общежитии. Ездить на иномарке Маша так и не научилась, машину быстро разбила. Словом, девочки умом не блистали, но Наташа нашла себя в семье, получила диплом юриста, а Маша тупо прожигала жизнь.

 

Владельцами же нового дома оказалась семейная пара средних лет, из Мурманска. Новые хозяева установили видеонаблюдение за домом и двором и время от времени посматривали из Мурманска на свою новую дачу. Они туда приезжали на лето, а осень, зиму и весну проводили на работе в Мурманске. Несколько раз через высокий каменный забор забирались воры – местные наркоманы и алкаши, но их вовремя отпугивала или задерживала милиция, которую хозяева, глядя на экран системы видеонблюдения у себя в Мурманске, тут же вызывали.

 

Но однажды случилось невероятное: в доме поселились привидения. Их засекла видеокамера: мужская и женская фигуры. Мало того, что они выглядели точь-в-точь как погибшие супруги, тётя Таня и дядя Саша. Они проникали через закрытую калитку, проходили по тропинке, затем проскальзывали в дом. Усаживались в мягкие кресла, которые не успели вытереть при жизни, и начинали разговор.

 

- Зачем мы жили? – спрашивал дядя Саша.

- И кому теперь нужен этот дом? – вторила ему тётя Таня.

 

Так повторялось несколько раз, и каждый раз видеокамера фиксировала одно и то же, практически без изменений. Вызывать милицию новые хозяева не решились, но дом от греха поспешили продать.

 

 

БИБЛИОТЕКАРША НАТАША

 

Жила-была школьная библиотекарша Наташа. Муж её в гараже повесился. Причина неизвестна, но был он страшный алкаш. Старшая дочь рано вышла замуж, младшая рано пить и шалавиться начала.

 

Наташа сначала работала в колхозе на разных работах, потом её в библиотеку взяли. Подрабатывала в школе техничкой, звонки давала. В начальных классах её даже просили замещать заболевших учителей.

 

Характер у Наташи был властный: могла во время урока прийти и наорать на учительницу, если та её дочери ставила «двойку». При этом Наташа завидовала учителям, что те могли уроки вести, а ей доставалась только низкоквалифицированная работа. Говорила, что учителем работать много ума не надо – сиди да командуй, кому что читать.

 

Но зарплата у школьного библиотекаря была маленькая, и устроилась Наташа на полставки в похоронное бюро. Привело это к тому, что похоронные венки стали появляться в школьной библиотеке, пока директриса ей не вставила за это по полной.

 

Как-то попросили Наташу найти рассказы о Кюхельбекере, ответ Наташи был прост, как и она сама:

 

- А у нас отдел иностранной литературы на ремонте.

 

И это было правдой. В библиотеке вечно что-то случалось: то полка сломалась, то потолок обвалился.

 

Попросили Наташу найти что-нибудь Салтыкова-Щедрина. Она тут же выпалила:

 

- Так вы определитесь: вам нужен Салтыков или Щедрин? Это всё-таки разные писатели.

 

Наташа погибла в автокатастрофе – сидя на заднем сиденье. Её подвозили соседи – те самые Саша и Таня. А и правда – зачем все они жили?

(Павловский район Воронежской области)

 

 

 

День Петра и Павла

 

1979-й. Пришли на экзамен по истории КПСС (такая раньше была) двое по этому предмету самых отсталых. Последними со всего курса. Одного звали Пётр, другого - Павел.

 

Павел спрашивает Петра:

 

- Ну, хоть что-нибудь прочитал?

 

- Нет, - говорит, - с души воротит. В сторону унитаза. Вот представляешь, что я над собой только не делал, все огрызки газет на столе по второму кругу перечитал, а учебник открыть так и не смог.

 

- Ух ты! - отвечает Павел. - И у меня такая ж петрушка.

 

Первым пошёл Пётр. Нёс всякую чепуху, в которой только и слышно было через дверь: "Съезд... партконференция... весь советский народ..."

 

Выходит - ну что?

 

- "Хорошо!"

 

Павел ничего не ответил. На экзамене - тоже. Получил "удовл.".

 

- Там никого больше нет? - спросил преподаватель. "Нет, никого, - ответил Павел и добавил: - Спасибо!

 

- Вот-вот, - поиронизировал преп, - спаси Бог. Как Бога-то зовут?

 

- Чего?.. А, ну, Иисус Христос...

 

- Ну, слава богу, хоть это знаете.

 

- Наверное, протестант: Пётр ему ближе, но, слава богу, не стал апостолов обижать, - говорил потом Павел.

 

(Воронеж)