Почто ругаете Бальмонта...

* * *

«Почто ругаете Бальмонта

Вы, недалекие умы?» –

«Нельзя нам не ругать Бальмонта,

Поскольку мы – исчадья тьмы,

 

Ну а Бальмонт – ребенок Солнца,

И потому нельзя никак

Нам не облаивать Бальмонта,

Подобно скопищу собак».

 

«А на меня почто рычите

Вы, недалекие умы?» –

«Да, в сущности, причина та же –

Мы все-таки исчадья тьмы».

 

«Ну да, а я – ребенок Солнца,

Но я вам, суки, не Бальмонт.

Он – лишь резвящийся слоненок,

А я свирепый мастодонт,

 

Который втопчет вас ногами

В родные русские поля.

Бальмонт – лишь нежный лучик Солнца,

А я – протуберанец, бля».

 

* * *

Я с парковой скамьи смотрю на баб,

Хоть мне уже и девяносто лет.

Физически я, может быть, и слаб,

Зато духовно – безусловно нет.

 

Я, если мог бы, всех употребил –

Как морж-секач, как продуктивный хряк.

В мозгу сосредоточился мой пыл,

Но лучше так, чем вообще никак.

 

Та волосы поправила, а та

Одернула жакет, поймав мой взгляд.

Эй, бабы, знайте: ваша красота

Жива, пока глаза мои горят.

 

Когда ж они закроются, когда

Стенокардия всадит в сердце нож,

Тогда исчезнет в мире красота,

Ведь молодые – импотенты сплошь.

 

Ведь лишь призывы бизнеса бодрят

И заставляют биться их сердца,

Но красоту рождает только взгляд

Ленивого и алчного самца.

 

 

* * *

Я умру, и кремируют тело,

Людям выдадут прах в сундучке, –

Странно думать об этом, когда я

Ем, и пью, и сижу на толчке.

 

Много в жизни различных загвоздок,

Тупиков, западней, закавык.

Раньше я спотыкался и плакал,

Но теперь-то я к жизни привык.

 

Так что мне умирать неразумно,

Я – обученный кадр, господа.

Вон студенты бредут, спотыкаясь,

Через жизнь неизвестно куда.

 

Вряд ли будут родители плакать,

Если хлюпики эти умрут,

А преподы? Преподы уж точно

Пот со лба облегченно утрут.

 

Пусть живут лишь бывалые люди,

Люди с опытом вроде меня,

А студенты и прочая плесень

Пусть становятся пищей огня.