...Аве Мария поздней осени...

Осень поздняя. Тоска. Умирание.

Стыль. Промозглость пространства.

Ты присядь, Аве Марию наиграй мне.

Ту, что Шуберта. Франца.

 

Мы нырнём с тобою в омут мелодии

пряно-сладкой, тягучей.

Подсластим тоску. Полегче нам. Вроде и

беспросветность не мучит.

 

То ль дождями день промок, то ли плачется -

слёзы вытереть просит.

Нелюбимое ноябрьское качество

вмиг сбивает на прозу.

 

Но мелодия заставила исподволь

внять осеннему плачу,

вдруг услышать колокольчиков чистый звон,

всё увидеть иначе.

 

Будто в плаче осень молится истово,

аки старец в Сарове:

"Дай нам, днесь, любви, Царица Пречистая,

да и землю укрой ей!

 

А молюсь впервые в этом сезоне я.

Ты неверье - прости мне.

Пожалей уже рабу свою сонную

перед смертию зимней..."

 

Ниспослав успокоенье, затихла песнь,

спрятав звуки в клавире.

***

Для себя больной ноябрь, растерявший спесь,

яму мокрую вырыл...