Я видел: шел свирепый Сидор...

* * *

Я видел: шел свирепый Сидор,

За ним плелась его коза,

И предвкушением расправы

Горели Сидора глаза.

 

И я шепнул козе: «Спасайся,

Беги под сень прохладных струй,

Ты там цветочки будешь нюхать,

А Сидор будет нюхать х....

 

Довольно этих беспричинных

Расправ при помощи лозы,

Беги! Ведь Сидор недостоин

Такой красавицы козы».

 

Коза, однако, возразила:

«А дождь, а волки, а зима?

У Сидора же есть и крыша,

И с комбикормом закрома.

 

И если я сейчас, допустим,

Отсюда лыжи навострю,

То х... во всем его объеме

Я буду нюхать к ноябрю».

 

 

* * *

Помню я над дорогой слоистый обрыв,

Над обрывом – древесную вязь,

Знаю: некий счастливец, приемник включив,

Там под музыку едет сейчас.

 

Он предчувствует море, как некогда я,

И откроет ему высота

То пространство, где бликов горит чешуя,

Где белеет прибоя черта.

 

Бьется бриз, как огромный невидимый стяг,

И победы в грядущем сулит.

Да, на многих счастливцев он действовал так,

Вдохновляющий, радостный вид.

 

А потом я покинул счастливцев ряды

И в квартире московской притих,

Но, как пенье цикады, среди темноты

Иногда возникает мой стих.

 

И для бывших счастливцев, таких же, как я,

Не добившихся в жизни побед,

Он поет об уюте простого жилья,

О смирении старческих лет.