Я видел: шел свирепый Сидор...
* * *
Я видел: шел свирепый Сидор,
За ним плелась его коза,
И предвкушением расправы
Горели Сидора глаза.
И я шепнул козе: «Спасайся,
Беги под сень прохладных струй,
Ты там цветочки будешь нюхать,
А Сидор будет нюхать х....
Довольно этих беспричинных
Расправ при помощи лозы,
Беги! Ведь Сидор недостоин
Такой красавицы козы».
Коза, однако, возразила:
«А дождь, а волки, а зима?
У Сидора же есть и крыша,
И с комбикормом закрома.
И если я сейчас, допустим,
Отсюда лыжи навострю,
То х... во всем его объеме
Я буду нюхать к ноябрю».
* * *
Помню я над дорогой слоистый обрыв,
Над обрывом – древесную вязь,
Знаю: некий счастливец, приемник включив,
Там под музыку едет сейчас.
Он предчувствует море, как некогда я,
И откроет ему высота
То пространство, где бликов горит чешуя,
Где белеет прибоя черта.
Бьется бриз, как огромный невидимый стяг,
И победы в грядущем сулит.
Да, на многих счастливцев он действовал так,
Вдохновляющий, радостный вид.
А потом я покинул счастливцев ряды
И в квартире московской притих,
Но, как пенье цикады, среди темноты
Иногда возникает мой стих.
И для бывших счастливцев, таких же, как я,
Не добившихся в жизни побед,
Он поет об уюте простого жилья,
О смирении старческих лет.
