Офицеры – дворяне.
Они проходят, перед глазами.
Все молодые, легки, чисты.
Все с киверами, и все с усами,
Как символ чести и красоты.
Прямы и стройны, сидят на конях.
Идут ли строем, или, бегут.
И каждый рослый, и ладно скроен.
Во время мира ль, берут редут.
Графы, виконты, князья – дворяне.
Цвет и надежда, сыны – бойцы.
Ине садятся, в чужие сани.
Беду встречают, лицом к лицу.
И честь, и совесть, и мощь, и верность,
И в мирный час тот, и в дни войны.
Так постоянны, и также верны.
С времён тех давних, со старины.
Вот бал я вижу, какие дамы!
А кавалеры – верх красоты.
Под чудны звуки, и под фанфары.
Так элегантны и так просты.
Мазурка, танго, вальс и тустеп…
Кружатся пары, волненье, смех.
Нежны объятья, откинут стан,
Глаза закрыты, жар по устам.
Вот вижу, слышу, я Белый вальс.
Она подходит, глаза потупив:
«Я приглашаю, мне можно, Вас?»
Он, всё вниманье, попал, как в ступор.
И очень нежно, ведёт он даму.
Верх совершенства, вот божество!
И где б я ни был, один, иль с Вами.
Я это вижу, как естество.
И вот кружатся, и шлейф мелькает,
А шпоры звоном, малинным, нежным…
Дама стомлённа и словно тает,
Он обнимает, стан, очень нежно…
Но вот багровым, всё небо стало.
И всё смешалось, царя не стало.
Народ поднялся, за вилы взялся.
Всё изломалось и запылало.
И офицеры, и всё дворянство,
Где найти выход, исход, спасенье?
Россия гибнет, нет постоянства.
Остановить как, это паденье?
И, против массы, против орды.
Сыны отчизны, как один, встали.
Бесстрашно взяли, штыки из стали,
Они присяге, не изменили.
И в смертный бой, в вечность, шагнули.
Три года ровно, отвоевали.
Дрались все честно, не повернули.
И большинство их, легло в могилы,
За честь России, за семьи, милых.
А меньшинство их, через страданья,
По всему миру, по городам.
Назвали подвиг, белым движеньем,
А нам, не легче, а больно нам.
А жизнь шла дальше, в нужде, лишеньях.
Кровь проливали, в борьбе, войне.
Не видим больше, мы Возрожденья,
Ни на земле мы, ни на луне.
