Жаркий белый полдень. Именины...

Жаркий белый полдень. Именины.

Небо нервно вздрогнуло: стреляли.

«Отбивных бы. Не достать свинины».

А внучок заводит о халяле.

Бабушка Есмин борщец любила…

Слышишь, олух? – наш, хохляцко-русский!

Говорила: в русской кухне сила.

А какие стряпала закуски!

А какую делала аджику!

Нынче в доме даже хлеба нету.

Колька, будь хоть русским, хоть таджиком,

кланяйся Аллаху, Магомету,

кланяйся Христу да Иоанну,

только не какому-нибудь Бушу.

Только не молись, внучок, стакану

и не продавай за деньги душу.

Дед немало лет по свету шаркал

и копил идейки – не копейки.

Слушай, Колька! Дело не в ушанке

и, запомни, внук, не в тюбетейке.

На башке конструкция любая

невозбранна – хоть бы и для виду.

Лишь бы не батрачил ты на бая,

лишь бы братьев не давал в обиду.

У меня была прабабка полька,

у Есмин – как будто из Афгана…»

Николай-ака, Гордеев Колька…

Помирать ему пока что рано.