Жаркий белый полдень. Именины...
Жаркий белый полдень. Именины.
Небо нервно вздрогнуло: стреляли.
«Отбивных бы. Не достать свинины».
А внучок заводит о халяле.
Бабушка Есмин борщец любила…
Слышишь, олух? – наш, хохляцко-русский!
Говорила: в русской кухне сила.
А какие стряпала закуски!
А какую делала аджику!
Нынче в доме даже хлеба нету.
Колька, будь хоть русским, хоть таджиком,
кланяйся Аллаху, Магомету,
кланяйся Христу да Иоанну,
только не какому-нибудь Бушу.
Только не молись, внучок, стакану
и не продавай за деньги душу.
Дед немало лет по свету шаркал
и копил идейки – не копейки.
Слушай, Колька! Дело не в ушанке
и, запомни, внук, не в тюбетейке.
На башке конструкция любая
невозбранна – хоть бы и для виду.
Лишь бы не батрачил ты на бая,
лишь бы братьев не давал в обиду.
У меня была прабабка полька,
у Есмин – как будто из Афгана…»
Николай-ака, Гордеев Колька…
Помирать ему пока что рано.
