Невидимый изъян

О роза, твой недуг –

Невидимый изъян,

Червивой раны круг,

Злодейства рваный шрам.

 

Пробрался вором в сон,

Чтобы украсть твой зной,

Любовь его, как лом,

Что проникает в дом.

 

(авторский перевод стихотворения Уильяма Блейка "Больная роза")

 

***

 

БИМАГИСТРАЛЬНЫЙ ВЕНОК АКРОСОНЕТОВ

 

***

АКРОСТИХ

 

Жертву под полог,

Грунт и гробницу.

Ум думой ворот,

Тело под плинтус.

Слеп сада сторож.

Жаба ждёт принца.

Ад – ведьмин молот.

Травно и мглисто.

Оракул, но не друг,

Гадает не на таро,

Оргазмами фигур

Реализует старт.

Токсичная тоска.

Агнозии мандраж.

 

I

Жонглировать бессмысленно словами,

Есть клятвы что даруешь как залог.

Развратник прикрывается правами

Тебя иметь – хозяин и супруг.

Возможно от оков освободиться,

Укрыться в той забытой стороне,

Простить его и навсегда проститься,

Отраву предпочтя лихой судьбе.

Дрожит свеча под лёгким дуновеньем,

Плескается водица через край,

Отныне, ты вольна уединиться,

Любовно заменяя адом рай.

Отныне, как душе предавшей веру,

Гореть листвой осенней на ветру.

 

II

Гореть листвой осенней на ветру,

Ручья прохладой огибая камни,

Уплыть теченьем быстрым поутру.

Навек закрыв ворота, двери, ставни:

Твой дом земля с побегами ветвей,

И холм, травой покрытый луговою.

Господь не зря не дал тебе детей,

Ребенку не остаться сиротою.

Обратно не вернуться. Ну, и пусть!

Брожением скучающего мозга,

Наивность устилает мёрзлый путь,

И, гордость лупится, лишаясь лоска.

Цепляться поздно, когда жизнь на грани.

Убито всё, что было между нами.

 

III

Убито всё, что было между нами.

Мечты к утру растаяли, как сон.

Доверие нас делало друзьями.

Уста не проронят желанья стон.

Мираж мы принимали за реальность,

Отбрасывая прочь сомнений дым,

Йад ревности и страсти ненормальность,

В итоге – выстрел признан холостым.

Способен ли ты был на состраданье?

Прощал меня или казнил себя?

Опасливо твердя о прорицанье,

Разрушил все, что так любила я.

Отныне я к тебе не подойду,

Ты видишь во мне мать или сестру.

 

IV

Ты видишь во мне мать или сестру.

Ешь, пьёшь, целуешь нежно мои руки.

Лелеешь неизбывную мечту,

Отчаявшись не помереть со скуки,

Прижавшись к бледной женской наготе,

Определенность подменив интимом.

Дрожит ноябрь туманный на дворе,

Пылают листопады цветом винным.

Любую мелочь помнишь наизусть,

Используя все тайные уловки.

Небрежно бросив фразу: "Всё, забудь!",

Токсичных отношений запах стойкий.

Улыбка на устах твоих застыла.

События наигранны и лживы.

 

V

События наигранны и лживы.

Лаванды аромат пьянит закат.

Есть повод для привата и наживы,

Петля и нить для временных утрат.

Сутулятся и выцветают розы,

Абстракцией природы тяготясь,

Досадливо вбирают в чрево росы,

Акваникой поддерживая связь

С сырой землёй, пропитанной надеждой,

Творить себя из спутанных корней,

Отбрасывая листья, как одежду:

Резные крылья серых мотылей.

Опийно иссушая сочность губ,

Живём, как черви поедая труп.

 

VI

Живём, как черви поедая труп

Абаж – король на торфяном болоте:

Безжалостный, пятнистый жизнелюб,

А дочь свою скрывает в затхлом гроте.

Жандарм-пескарь, охранник у двери,

Досуже пучит круглые глазищи.

Ёмкая лужа, звёзды фонари,

Тарелка неба, вязкой тины днище.

Привычка, что желаешь получать:

Реальность, как волшебная ловушка,

И колдовства невидная печать

На тельце малахитовой лягушки.

Цепляясь за отливы и приливы,

Агонией любви неприхотливы.

 

VII

Агонией любви неприхотливы,

Доводим до оргазма злую месть.

Возвышенно и нарочито лживо,

Едим других и топчем чью-то честь.

Досадливо и крайне раздраженно,

дЬюаром сердца разгоняя кровь,

Моргаем безучастно и смущённо,

Изводим чувства, как сноху свекровь.

Невежественны, пылки, неумелы,

Меняем кэш на фантики с конфет.

От ласки отлучаем своё тело,

Любовно заворачиваясь в плед.

Ожесточенно, как ночной суккуб,

Терзаем жвачку полустертых губ.

 

VIII

Терзаем жвачку полустертых губ,

Развратом отравляем юный разум.

А после, укращая власти зуд,

Возводим в абсолют страданий пазл.

Небрежно маскируя синяки,

Отказывая в правде и свободе,

Иссушенные мочим плавники,

Мечтая о глубоком, пресном броде.

Грехи марают душу, а не плоть,

Ликует дьявол в слабой оболочке,

И извращает человечью суть,

Стирая богохульством "Отче..." строчки.

Ты принимаешь жизни своей скотство,

Отбрасывая грубо беспокойство.

 

IX

Отбрасывая грубо беспокойство,

Реальность превратив в античный миф,

Атакой слов пугаем жертву бойко,

Кладя смычок на вышколенный гриф.

Услада слуху – сдержанные стоны.

Ликующе впиваясь, хищно есть,

Насытив пищей жадные гормоны,

Отважиться небольно умереть.

Нам каждый день приносит только муку,

Ещё немного, и помрем с тоски.

День от дня пинаем дверь, как суку,

Размашисто и бешенно, с ноги.

Устало взгрозмоздившись на диван,

Глазеем, словно зомби на экран.

 

X

Глазеем словно зомби на экран,

А вскоре, засыпаем с телепультом.

Доносятся обрывки фраз, как спам,

Акустикой внезапного инсульта.

Ещё немного и увидишь сон,

Такой протяжный, и такой короткий,

Нудящей песней на блатной фасон,

Ей подпевая голосочком кротким.

Невинность, как прозрачная слеза –

Аперитив с горючим вкусом водки,

Тотем, не оставляющий следа,

Апломб в манерах, важная походка.

Разумно человеческие свойства,

Отыскивая в глубине устройства.

 

XI

Отыскивая в глубине устройства,

Реакцию на веский аргумент,

Горишь и плавишь, тянешься и рвёшься,

Асфикцией лонгируя момент.

Забыть и плыть, как щепка по теченью.

Мотаться, как пушинка на ветру,

Авансом доверять чужому мненью,

Мерцать, как светлячок в глухом бору.

И, превращаясь в бабочку из куклы,

Фиалковыми крыльями дрожа,

Иглой проколот, стряхиваешь пудру,

Гуашь узора, смазав неспеша.

Ужель отыщешь долгожданный план –

Решение реальных мелодрам?

 

XII

Решение реальных мелодрам:

Единственным стать просто для кого-то.

А, может, превратиться в чей-то храм,

Любовь свою меняя на свободу.

И размягчаясь, словно воск в руках,

Закладывая внутрь сущность вещи,

Убить сопротивление и страх,

Естественность сменяя на беспечность.

Так может быть, когда всего достиг,

Салют из забродившего заката,

Тиранит болью, каждый тяжкий миг,

А после зашивается заплатой.

Распространяя сплетни, как сорока,

Так вяло, безысходно, одиноко.

 

XIII

Так вяло, безысходно, одиноко,

Отчаянно опустошая жизнь,

Клевать судьбы просыпанное просо,

Сопливо источая горя слизь.

Изобличать испорченность и подлость,

Чтить человечность, доблесть, доброту,

Наказывать бесстыдство и порочность,

А прочих, презирать за простоту.

Явление растоптанного мира,

Терзаемого берцами войны.

Оглохла сердца порванная лира,

Слепы глазницы смертной пустоты.

Как бытие людское однобоко,

Апорт жуём, что начал гнить до срока.

 

XIV

Апорт жуём, что начал гнить до срока,

Гармония изъедена червём.

Невинность, что застыла у порога,

Ознобом бьёт, как бабочка крылом.

Забавы все, как признаки болезни,

Используют плацебо, чтобы лгать,

И утверждать, что якобы, полезны.

Минута за минутой умирать.

Аплодисменты, перекус в антракте,

Наивный, детский, пламенный восторг.

Доверчиво играя с Богом в прятки,

Рискуя плотью, продолжать с ним торг.

Автоматично клацая зубами,

Жонглировать бессмысленно словами.

 

АКРОМАГИСТРАЛ

 

Жонглировать бессмысленно словами,

Гореть листвой осенней на ветру.

Убито всё, что было между нами.

Ты видишь во мне мать или сестру?

События наигранны и лживы:

Живём, как черви, поедая труп.

Агонией любви неприхотливы,

Терзаем жвачку полустертых губ.

Отбрасывая грубо беспокойство,

Глазеем словно зомби на экран,

Отыскивая в глубине устройства

Решение реальных мелодрам.

Так вяло, безысходно, одиноко,

Апорт жуём, что начал гнить до срока.

 

***

 

02.10.2022.

 

***************************************

Бимагистральный акровенок сонетов — шестнадцатистрофная поэтическая конструкция Владимира Кормана.

Цикл акровенка сонетов содержит: акростих-четырнадцатистрочник из акрофраз, 14 акросонетов на эти фразы и сонет акромагистрал.