Вся та налаженность, размеренность...
* * *
Вся та налаженность, размеренность,
Которая порой бесила,
Ломается, – и в жизнь вторгается
Людей сметающая сила.
Потом, какими-то обрывками –
Больница, кладбище, поминки,
И ничего уже не хочется
Ни в магазине, ни на рынке.
Ведь в тишине и одиночестве
Ничуть не радуют покупки.
Но одиночество настойчиво,
Ему нужны еще уступки.
Ему нужны посуда грязная,
Белье нестиранное в ванной,
Курение и пепел в комнатах,
И смрад табачный постоянный.
Ему нужны воспоминания,
Пронзающие, словно жало –
О том, какой седой и маленькой
В больницу мама уезжала,
А ты не защитил от ужаса,
Не спас от боли и распада;
Сознанье своего бессилия –
Ему лишь этого и надо.
* * *
В невразумительных беседах
С друзьями время проводя,
Однажды утром я очнулся
И почесал затылок: «М-дя».
В невразумительных беседах
Уже полвека протекло,
И кажется, что мухи бились
О запыленное стекло.
Стекло нам отвечало звоном,
И грозен был наш общий гуд,
Но вижу – друг упал, и высох,
И сквозняком куда-то сдут.
За ним попа́дали другие,
Коснеют и мои крыла,
Зато ничуть не изменилась
Поверхность пыльного стекла.
