...
Зачем же я пишу стихи?
Чтоб популярным быть, конечно.
Ведь это лучше всех стихий,
Когда прослыл ты вдруг успешным.
Когда к тебе подходят люди,
С твоей работою в руках.
И просят, чтобы ты любезно,
Совсем легонько, безвозмездно,
Отдал им часть той нежной сути,
Что ты глаголил о грехах,
На своих собственных строках.
Зачем же я пишу стихи?
Чтобы с любовью обручиться,
Ведь в моей жизни раньше не было любви.
Или была? А как тут убедиться?
Что же любовь, на самом деле?
Огонь, горящий еле-еле,
Или дракон, сидящий в каждом теле,
И, понемногу, занимающий все щели,
Чтобы прорвать ту оболочку лжи,
Что мы зовëм веселье?
Зачем же я пишу стихи?
Чтобы отдать другим все чувства,
Которые увидел я.
Увидеть всю ту грань безумства,
Себя меж двух зеркал найдя.
Чтобы понять весь дар судьбы,
Найдя, при этом, веру в чудо.
Открыть заветный край мечты,
Оставив то, что было мне лишь худо,
И прыгнуть в чëрный омут пустоты...
Увидев свет заветный изумруда,
Развеять тьму так нужного уюта,
Что обитала вместо головы.
Зачем же я пишу стихи?
Чтоб встретить тех, чьë имя выручает,
Чьи самые мельчайшие штрихи,
Когда весь гул забвения отступает,
Дают возможность жить без той любви
К себе, и к отраженью своему,
Что тычит пальцем прямо мне в мозги,
Крича, как плохо, что я без тоски
Смотрю в сгущающуюся тьму.
Зачем же я пишу стихи?
Чтоб дать себе маяк иль якорь,
Чтобы открыть луч света тот,
Что вызволит меня с того барака,
Усеянного гноем взгляда
И падалью мертвичных тел,
Что тянут меня ниже ада,
Крадя всю рифму, тело, мел,
Которым я пишу стихи,
О том, как дни мои плохи.
Зачем же я пишу стихи?
Чтоб ежедневно разрушаться,
Бежать, ползти, то вниз, то вверх,
Открыто верить, осуждать, боятся,
И падать, падать ниже всех,
Потом всё время подниматься,
Опережая мигом тех,
Кого давно уж ждёт успех.
Но мне же мало, мало правды,
Мне мало лжи и мало зла,
Мне много счастья, много страсти,
Но мало жалости, вреда.
Закрытие, обман и зависть,
Кощунство, корысть, нищета,
Вульгарность, стыд, холера, мрачность,
Уродство, праздность, тошнота,
Двуличие, токсичность, жадность,
И всё вот это красота?
Открыто верить и страдать,
Отдавши мир на произвол судьбе.
По мне легенд не будут создавать,
И повесть не напишут обо мне.
Когда я буду при смерти лежать,
Хватаясь за последний долгий выдох,
Я буду о себе слогать
Поэму в двух словах: "Я сдох."
А после этой ошалелой пьессы,
Поняв как все слова мои глухи,
Задам вопрос, забыв все стрессы:
"Зачем же я писал стихи?"
