Léon Riffard. L'hirondelle et le rossignol. Леон Риффар. Ласточка и соловей.
A Émile Augier.
Une hirondelle , un jour d'orage ,
Ayant volé longtemps , longtemps , au ras du sol ,
Dans les chemins , le long des maisons du village ,
Sur la mare , au bord de l'herbage ,
Finit par se poser auprès d'un rossignol ,
Qui , depuis le matin , caché sous le feuillage ,
Donnait l'aubade au voisinage .
Haut sur pattes , très court de col ,
Pelotonné dans son plumage ,
L'ạil noir , saillant , le bec ouvert ,
Un petit bout de queue en l'air ,
Il vibrait ! ... Dieu sait les roulades ,
Dont il animait ses chansons !
Et les points d'orgue ! ... et les cascades
De trilles et de fredons !
L'hirondelle d'abord en fut abasourdie .
« Mais comment faites - vous , ma mie ,
Pour vous égosiller ainsi soir et matin ,
Sans perdre haleine ?
Quoi ! vous ne craignez pas de vous rompre une veine ?
Et vous , qui nous venez de quelque bord lointain
Perdu sous la zône torride ,
Sans autre repos en chemin
Qu'un bout de mât , flottant sur la plaine liquide ,
Lui répondit le rossignol ,
Vous que je vois d'ici , tantôt rasant le sol ,
Tantôt planant là - haut , par delà les nuages , ,
Immobile au - dessus des vents et des orages .
Quoi ! vous ne craignez pas de vous casser le col ,
A bout d'ailes un jour , ou de faire naufrage ?
Ma vie , à moi , n'est qu'un long vol .
La mienne n'est qu'un long ramage .
Chacun sa loi , sa fin ; chacun son apanage .
Et là - dessus le petit maëstro ,
Enchanté de montrer que sa philosophie
Pouvait aller de pair avec sa mélodie ,
Recommença son chant , piano , pianissimo ,
Rinforzando , appasionnato !
Pendant que sur la mare , au dessus de l'herbage ,
Dans les chemins , le long des maisons du village ,
L'hirondelle , poussant de petits cris joyeux ,
Avec ses soeurs , à qui mieux mieux ,
Reprenait ses aimables jeux .
Tarascon , le 16 janvier 1883 .
ENVOI
L'aronde vole , vole , vole
Toujours en l'air ;
Et le rossignol rossignole
Toujours son air .
Le poète enfile des rimes
Dont il compose maint collier :
Rimes charmantes ou sublimes ...
Quand l'artiste s'appelle Augier .
Эмилю Ожье.
Береговушка в день ненастный
Летала долго-долго над землёй
Среди дорог, вдоль деревенских красных
Крыш, над морями, на краю полей,
В конце присела рядом с соловьём,
Что с самого утра в листве скрывался,
И серенады звук в округе раздавался.
Над лапками глава, намёк на шею,
Певец как будто завернулся в оперенье,
Подвижен, чернокрыл и клюв открыт,
Аж хвост от напряжения дрожит!
Лишь ведает господь, что за рулады
В своё вздыхает гаер песнопенье!
И паузы и новые каскады
Напевов и жемчужных трелей!
Сначала ласточка смутилась вдруг:
- Как получается у Вас, мой ситный друг,
Чтоб так орать дурниной день и ночь,
Дыханья не теряя?
Ужели вам не боязно никак,
Что надорветесь, трелью разливаясь,
И вы, почётный гость издалека,
Потерянный средь зноя и невмочь
Вам роздых себе дать в дороге
Хотя б на клотике плывущей бескрайней
Морской равнине лодочки убогой?
И соловей ей отвечает:
- Вас вижу здесь: порой земли касаясь,
Порой взмывая ввысь, за облака,
Над бурей и грозой недвижно повисая.
Ужель вы надорваться не страшитесь?
Иль рухнув камнем, боле не поднять крыла?
Что ж до меня, поверьте, моя жизнь
Не затяжной полёт, не груда важных дел.
У каждого свой путь, конец свой и удел.
Сказавши это, маленький маэстро,
Воодушевленный тем, как философия
С мелодией сливается всё более,
Вновь начал еле слышно песнь,
Затем распелся, appasionato, presto!
... над водной гладью и среди полей,
Вдоль сельских домиков и над дорожной пылью
Береговушка, расправляя крылья
Под крик своих сестёр: "Быстрей, быстрей!" -
Вернулась к милым своим играм.
Тараскон, 16 января 1883.
Посвящение.
Ах, ласточка, взлетай, взлетай
В высь синюю опять,
И соловей пусть снова станет
Трели исполнять.
Поэт нанизывает рифмы
Словно жемчужины в колье,
Как это тонко и как мило!
Артиста же зовут Ожье.
