Ярость неба

На стыке неба, ревущего во мгле ночей,

Виден шрам, раскалённый до пределов,

Пора вступать в правленье, Судный день,

Очищать места мертвые, где всё померкло.

 

Серым пеплом ярости наполнился купол,

И оголил все те раскаты молчаливого сна,

А гром, ревущий, точно зверь, о чем-то думал,

Но его прерывала лишь рана, зияющая, да гроза.

 

Гнев, нарастая, всё выл и выл, будто волк,

И слезами окропив сухую землю павших,

Ветром огласил всем единый, целый приговор,

Для тех, кто молчал, и тех крикунов, не спавших.

 

Убийца тишины всё плясал на кости мира,

Обжигая своим демоническим яростным нутром,

И не смолкая, симфония ада Данте в уши била,

Говоря с людьми лишь о бедствии чудном.

 

Гроза стихла лишь под утро целых рубежей,

Оставив за собой капли собственной души,

Разогнав прочь, ко тьме холодной, своих детей,

Сказав им, что дни Человечества еще не сочтены.