Егоровна и Казимировна знакомы были без малого четыре десятка лет и так уж сложилось, что все основные события их жизни происходили синхронно - в один и тот же год с разницей месяц-полтора. В один год заканчивали школу, поступали в ВУЗы, выходили замуж, получали дипломы о высшем образовании, устраивались на работу и выходили на пенсию. Скоропостижно "отковидились" и овдовели тоже в один год, после чего, по обоюдно-молчаливому согласию Казя переехала к Еге. Благо переезжать было недалеко - обе жили в одной "хрущобе", в одном подъезде на первом этаже. Освободившуюся жилплощадь наперсницы сдали в аренду каким-то бородатым тёмным личностям в светлых костюмах, плативших, однако, всегда вовремя и даже больше, чем было нужно. Пятеро арендаторов появлялись два раза в месяц, вручали деньги Еге (Казя в это время обычно шастала по городу в поисках скидок и сплетен) и, пробыв некоторое время в Казиной квартире, после полуночи исчезали в неизвестном направлении. Ситуация эта длилась чуть больше года, затем во время очередного визита съёмщики (неуловимо похожие, как сводные братья) молча заплатили за месяц вперёд, чтобы больше уже не вернуться. Ега тогда сунула свой любопытный нос в квартиру подруги, но ничего предосудительного не обнаружила, что несколько настораживало : интерьер остался без изменений, мусор отсутствовал. Даже пыли не было, только на кухонном подоконнике потрескивал "белым шумом" позабытый кем-то из квартиросъёмщиков радиоприёмник причудливой формы. А через пару дней появились коты...

Под предлогом профилактической вентиляции форточка на кухне у Еги круглый год оставалась открытой настежь - несмотря на осадки и робкие протесты теплолюбивой Кази. И до недавнего времени никто к открытой лазейке в чужой мир интереса не проявлял, но всё когда-нибудь случается впервые... Первым визитёром оказался рыжий, упитанный нахал среднего возраста, которого Ега тут же нарекла Славиком - в честь покойного мужа, разумеется. Славик, немного посидев на подоконнике, вальяжно обошёл обе комнаты, обнюхал все углы и, сожрав не до конца размороженную треску, убрался восвояси. После этого поток визитёров в течении следующих двух месяцев стал принимать форму традиции, освящённой веками. Странным было то, что котов в округе отродясь не водилось - может ловить некого было, а может просто никому они были не нужны. Приходили всё время разные: по двое, по трое, иногда вчетвером, иногда по одному. Но даже близорукой Казе было очевидно, что все эти милые пушистые нахлебники, несмотря на некоторую схожесть, разные - и по возрасту, и по цвету, и по характеру. И вот, когда уже стало очевидно, что кормить ежедневных гостей больше нечем и не на что, визиты прекратились. Так же внезапно, как и начались. На четыре долгих дня воцарились тишина и спокойствие...

Славик появился под утро, без церемоний разбудил Егу с Казей громким мяуканьем и начал лихорадочно метаться между комнатами и входной дверью, всем своим видом давая понять, что ему просто необходимо выйти из квартиры в подъезд. Испуганные со сна пенсионерки выпустили кота, но тот уходить явно не собирался - ходил по лестничной площадке, сотрясая пространство надрывными руладами. Пришлось выйти из квартиры, после чего Славик начал проситься уже на улицу...

Холодное мартовское утро было ясным и беззвучным. Эвакуированный город безмолвствовал. Казимировна с Егоровной стояли спиной к подъезду своего дома и тревожно смотрели то на полсотни котов, терпеливо сидящих на тротуаре, то на рассветное небо, покрывающееся реактивными следами новых визитёров. "Всё-таки началось"- чуть слышно произнесла Ега. "В моей школе последней бомбоубежище есть, у меня даже ключи до сих пор остались... - Казя вдохнула чуть глубже и продолжила. - Тут рядом... Да ты знаешь! Минут пять-десять. Если поторопимся, может ещё и успеем..."

Тишину запоздало нарушила сторожевая сирена.