Чёрный град

Сей град заветный поглотился мглой,

Себя скрывая от презренных взоров,

И облачился в дикие покровы,

Лишь ночи шли в том граде чередой.

 

Там возгорались жадные костры,

Вокруг шаманы заводили пляски,

И хороводом озверелым маски,

Ниспровергали царство белизны.

 

Да, в граде этом отвергали Свет,

Свет-обнажитель, обличитель плоти,

Слащаво певшим в царственном полёте –

И потому был дан ему запрет.

 

Вновь ночь пришла, и с ней явилась Тайна

И вновь пленило чернью старый мир,

Где в плясках пьяных – полчища сатир,

А их угар – от черноты кристальной.

 

И вышла в красном под руки царица,

Был град её страдальная душа,

И шла она средь плясок не спеша,

Чтобы на трон свой царственный садиться.

 

Лицо в багровых сполохах огня,

Глаза пылали, в них погибель бездны,

Готовы ад и вместе рай разверзнуть,

И поглотить любого без следа

 

Царица зов бросала в темноту,

Волшебным словом паству созывая,

В ответ ей вой и рык во тьме витая,

Шли от зверей сквозь черни пелену.

 

Они пришли на властный царский зов.

Глаза горели и метались тени,

Явились вои, яростные звери –

Её гвардейцы, и её остов.

 

Они уселись строгим полукругом,

Направо волки, а налево рыси,

Глаза горя, и уши чутко слыша

Лишь речь её, как наставленье слугам:

 

«Я вас призвала, волки, остеречь,

И вас, мудрейших, из кошачьей стаи,

Все тайны плоти и сердечной стати,

И ваше дело – мне Любовь сберечь.

 

За вашим ликом, глазом и оскалом,

Любовь истоком, таинством её,

Зверей, людей – ей всё повелено,

Когда по зову вас пришло немало.

 

Лишь вам Любовь от скверны защитить –

От грязи, лжи, и пустоты сердечной,

Любовь чиста, невинна и беспечна,

Её спасенье – таинство хранить».

 

И звери вновь пошли на зов к влюблённым,

Коль ночь дана для царствия Любви,

Вновь ворожил им Чёрный град в ночи,

Где вход открыт лишь в Тайну посвящённым…