Огненный цветок

Жила на свете Ведьма. Сколько веков уж и сама сбилась со счёта. Довлело над ней проклятие. От того была дюже вредной и злобной.

Как-то раз случайно задела она черепушку, что висела над входом в избу. Черепушка развалилась, и из неё выпала дощечка с нацарапанными знаками.

Ведьма осторожно подобрала её. Медленно провела подушечками пальцев по шероховатой поверхности. Черты сложились в слова:

«Счастье обретёшь, когда в дверь постучится Змей извергающий пламя, да цветок подарит огненный. Обожжёт лепесток пальцы, боль усилится. Брызнут потоки жгучих слёз, смоют страшный облик.

Предстанешь перед суженым раскрасавицей».

С тех пор она всюду искала своего спасителя, но безуспешно. Так и смирилась со своей участью.

 

Но однажды появился на пороге её дома Трёхглавый иноземец:

— Красавица златовласая, — молвила первая головушка, — подари улыбку светлую.

— Обними крепче белыми рученьками, — вторила другая.

— Ясноглазая, — не отставала третья, — поцелуй устами медовыми!

 

Ведьма скосила глаза на ведро с водой. А в отражении старуха древняя с вороньим гнездом на голове.

Как гаркнет:

— Пошёл вон, поганец!

Хвать метлу, да гостя отхлёстывать по чешуйчатым бокам. Тому только щекотно. Разозлилась Ведьма, треснула по сопатке срединную башку, уж очень хитро та подмигивала. Черенок переломился. Змей, не удержавшись на когтистых лапах, присел на траву и, больше не сдерживаясь, расхохотался во весь голос.

Ведьма глянула с сожалением на остатки метлы, перевела взгляд на колыхающуюся от смеха тушу и сама рассмеялась.

— Что, и вправду меня красивой видите?..

— Угум, — согласно кивнули головы.

— И огнём полыхать умеете?

Вместо ответа они легонько дыхнули в её сторону. Малость не рассчитав расстояние, подпалили краешек платка.

Ведьма голыми руками попыталась потушить огонь, обожглась только. Потекли из очей слёзы жгучие да капнули на обгоревшие ладони. Вспучились пузыри, лопнули, а под ними оказалась обновлённая кожа.

 

Она притихла и робко спросила обернувшегося молодцем Змея.

— И имя моё знаешь?

— Знаю.

— Не произноси! Вдруг ошибёшься…

 

— Не ошибётся, — уже засыпая, перебила бабушку малышка. — Она, как и мы — Любавушка…