У Котеля прижав жестокую ладонь
У Котеля прижав жестокую ладонь
Молился старец тайно и печально.
Сквозь терн и плющ судьба проглядывала вновь,
Мир был окутан странной тяжкой тайной.
«О, Боже, Адонай, услышь мою судьбу.
Верни, верни меня в библейские столетья,
Верни мне воздуха истории струю,
Дай подышать, не требую бессмертья.
Сегодня – жив, а завтра – что сказать.
О, Яхве, Адонай, не проходи же мимо:
Дай мне глоток – я ведь хочу встречать
Живую гордость Иерусалима.
Ты видишь – вдалеке идет Девора к нам
К моей судьбе протягивая длани,
И солнце к вечеру клонится по горам,
И город вечности проходит перед нами.
Приди ко мне, о, Иерусалим,
Я протяну к тебе свои жестокие ладони.
Столетья с Вечностью сливаются во мгле,
И не сыскать источника бездонней.
Молился старец тайно и печально.
Сквозь терн и плющ судьба проглядывала вновь,
Мир был окутан странной тяжкой тайной.
«О, Боже, Адонай, услышь мою судьбу.
Верни, верни меня в библейские столетья,
Верни мне воздуха истории струю,
Дай подышать, не требую бессмертья.
Сегодня – жив, а завтра – что сказать.
О, Яхве, Адонай, не проходи же мимо:
Дай мне глоток – я ведь хочу встречать
Живую гордость Иерусалима.
Ты видишь – вдалеке идет Девора к нам
К моей судьбе протягивая длани,
И солнце к вечеру клонится по горам,
И город вечности проходит перед нами.
Приди ко мне, о, Иерусалим,
Я протяну к тебе свои жестокие ладони.
Столетья с Вечностью сливаются во мгле,
И не сыскать источника бездонней.
