Риторический дневник оратора
Мостами землю перекрыв,
Я так Тебя и не нашёл,
Открыл глаза, а там... обрыв,
Мой путь закончен, я — пришёл.
©️Валентин Гафт
------------------------------------
Ø
Меня упрекали в излишках словесного,
Отвергали игру с переплётом, словами.
Я стал невзначай поэтичным агрессором,
Что был своеручно распят и поранен.
До сих пор я не смог помириться с повадками,
Поднося к раскалённой бумаге ладони.
Всё чаще "держусь" заменяю на "падаю" —
А ведь это не "жизнь", а "поддельный синоним".
Душа обречённо стремится к факси́миле,
Чтоб издатель не слал черновые вопросы.
В моей подписи высекли руки бессильные
Не отчётливый смех, а ребячие слёзы.
I
Вы видели мир за закрытыми веками?
За забором слепого, кто бродит кругами
И целую жизнь нагружает обетами,
Неся непосильный и давящий камень?
За закатом, за линией буйного города,
Где никто не услышит упрёков напутных,
Где еда и страдание делятся поровну
На палубе блеклого быстрого судна?
За границами шахт, где откапывать некого
И нас не волнует потеря наследий?
За разбитым экраном, где мы — это зеркало
Старой, дрожащей, крадущейся смерти?
II
Эти строфы сырые — не эхо конкретного,
Не тон интеллекта, не крик одиночек,
А почерк эпохи, чьи символы бледные
Ожидают внимание доли височной.
Стенографы мечутся, пишут повторами,
Затирая до дыр колыбельную мира.
Человечество ходит по кругу истории
В именной четырёхполушарной квартире.
Наша дверь ускользает, повязка нацеплена,
И видим мы только своё, неживое,
Но мир иногда выпускает оценщика,
Открывая ему полотно лицевое.
III
Над нами годами шагает Вселенная,
Без присмотра оставив людей за кулисой.
Куда ж утекаешь ты, жизнь безбилетная, —
Без соратников, целей и чувственных писем?
Куда, оставляя судьбу полосатую,
Ты несёшь не добитое совестью тело?
Никто не сказал, что трамвай с пересадкою
На вокзале надгробий с бессрочным билетом.
Но если восстанем, то свяжемся заново
В сутолке вечной земной перестройки.
Наши нервные клетки устроили заговор,
С которым управятся только потомки.
IV
Будни трезвонят горелым будильником,
Жители кормят дома этажами,
А карма, стуча по асфальту косты́лями,
Готовит к сидениям новое жало.
Чтоб всем побольней, пострашней и назойливей
Было вертеться на трассе с другими,
Чтоб запах усталости аэрозолями
Не перебился в рабочей кабине.
Чтоб знали, что сутками скрытая камера
За нами следит, помечая ошибки,
И если не с Богом, то с совестью намертво
Мы склеены вместе и вставлены в списки.
V
На озябших листах с бесконечными цифрами
Ведётся шифровка пространственных судеб.
На чернильных полях червоточины вырвали
И печать "идеально" оставили судьям.
Выверил, — вставил, — погнался за правдою,
Потерял, — просчитался, — надели оковы,
Жизнь нам всегда оставляют нескладную,
А в журналах продумают каждое слово.
И такие свершения копятся стопками,
Пылясь на поломанных полках повинно.
Кровавая правда выносится скобками,
Где нельзя проживать её наполовину.
VI
Буквы сатиры алеют над крышами
И сменяются нотами тихой победы.
Я так хотел быть со сцены услышанным,
Но забыл, что сам должен сиять Андромедой.
Миру, где сносятся временем головы,
Иссушаются ветром посмертные фразы,
Завещаю себя — рассечённого, голого,
На осмотр души перед выходом в пазл.
Мой голос твердит: "Выбирайся из кокона,
И мы твою жизнь многократно умножим!
Так возводят себя, так рисуют подобного,
Так строят навеки предсмертное ложе..."
VII
Мир тут давно разобрали на органы
И скрепили едино людей проводами.
Голове, что от прошлого сердца оторвана,
Не найти ни жилья, ни конца у скитаний.
И глаза, непрерывно горящие в холоде,
Ищут гармонии в теле планеты:
"Здесь уживутся, а этот — не голоден,
А они не дотлеют до роли скелета."
Все слова, что под тонкой корой запечатаны,
Достаньте, согрейтесь от ног запястий.
Без боязни дарить по словесному атому —
Единственный повод для слёзного счастья.
