Другую
послушай - плачет ветер, плачет-плачет,
так горько, безысходно, так истошно,
по лужам в сапогах дырявых скачет,
в глаза заглядывает, спрашивает - можно?
а я ему киваю молча, в детстве
вот также, помню, донимала маму,
до нитки мокрая - домой и - к печке - греться,
уютно кутаясь в толстенную пижаму,
огонь за дверцей в дырочку, чугунной,
подмигивал оранжево и жарко,
горячим молоком меня и Мурку
четырёхшёрстную отпаивали, жалко
тот дом снесли давным-давно, а мама
живёт теперь за тоненькой оградкой,
я редко навещаю - места мало,
приглядывает папка за порядком.
он рядом, через несколько шажочков,
лежит спокойно, в ус себе не дует...
простите, дрянь и сволочь ваша дочка,
убили ту - хорошую - другую...
