Другую

послушай - плачет ветер, плачет-плачет,

так горько, безысходно, так истошно,

по лужам в сапогах дырявых скачет,

в глаза заглядывает, спрашивает - можно?

 

а я ему киваю молча, в детстве

вот также, помню, донимала маму,

до нитки мокрая - домой и - к печке - греться,

уютно кутаясь в толстенную пижаму,

 

огонь за дверцей в дырочку, чугунной,

подмигивал оранжево и жарко,

горячим молоком меня и Мурку

четырёхшёрстную отпаивали, жалко

тот дом снесли давным-давно, а мама

живёт теперь за тоненькой оградкой,

я редко навещаю - места мало,

приглядывает папка за порядком.

 

он рядом, через несколько шажочков,

лежит спокойно, в ус себе не дует...

простите, дрянь и сволочь ваша дочка,

убили ту - хорошую - другую...