Околопушкинские маски

На ловлю счастья и чинов…

М. Ю. Лермонтов

Она – наполовину иностранка да к тому же незаконнорождённая. Он – иностранец, приёмный сын. Их породила католическая среда. А ещё Идалия – языческий отголосок, связанный с Афродитой. По звучанию имя близко к иронии. В немногих дошедших до нас письмах внебрачной это качество больше всего привлекает внимание. Пушкин, когда писал жене из деревни про поцелуй для Идалии, который почта не принимает, также был ироничен и знал характер жениной родственницы, её поведение, репутацию.

Выйдя за Полетику замуж, она не повысила, а только закрепила свой невысокий светский статус. Кавалергардское большинство при Николае настроено монархически, что соответствовало наклонностям не только графской дочки, но и Жоржа. Они сблизились, так как превосходно понимали друг друга. Про Дантеса ходили неприятные слухи о характере его отношений с приёмным отцом. Адюльтер со светской дамой был надёжной ширмой, не оставлял от них камня на камне.

Недруги Пушкина один другого могущественнее. Образование не хуже, чем у поэта. При этом владели методикой закулисной интриги. Они сделали своим оружием француза и полуиностранку. Осторожно, мудро, чтоб пребывать в густой тени, не наложить несмываемых пятен на себя и потомство. Свету нужна была Натали с её изяществом и красотой, мужа могли только терпеть, автора «возмутительных стихов» ненавидели. Вспыльчивый поэт давал им крупные козыри в неявных делах. И для Бенкендорфа агенты среди офицерства желанны, и для царя – тоже. Призрак 25-го не хотел уходить, пугал вездесущностью. Пушкин написал столько крамолы, что менее популярного литератора ожидала бы Сибирь либо место на виселице рядом с Рылеевым.

Могущество, сплочённость околопушкинских масок привели к тому, что истину сказали не враги поэта и не друзья, а человек со стороны – гусарский офицер Лермонтов. Множеству мемуаристов трагические для главного поэта события оказались не по зубам. Говорили о Дантесе, Идалии, однако не о тех, кто с иезуитской хитростью манипулировал ими.

…Земли чужой язык и нравы.

М. Ю. Лермонтов

Чтобы стать в России гвардейским офицером, Дантес должен был сдать после подготовки экзамены. Француз справился с ними, исключая военное судопроизводство, русскую словесность и уставы. Сдавать эти дисциплины для него сочли необязательным. Не удивительно, что Жоржу и Идалии Пушкин казался рифмоплётом, человеком невысокой иерархии. Корнет начал службу с 1834 года в полку императрицы; от мужа её получил пособие, выдаваемое раз в год. Спустя пару лет стал в кавалергардском полку поручиком.

Барон Л. Геккерн ввёл приёмного сына в петербургский свет. Жорж оказался дерзким любителем каламбуров. Окружающие, закрывая глаза, старались не замечать этого. Много от француза не потребуешь. Усыновление состоялось после императорского указа, в котором Жоржу разрешалось носить фамилию приёмного отца. Его именовали теперь бароном Геккерном. Король Нидерландов сделал молодого человека дворянином в Голландии.

Дантесу обеспечили успех в монархической среде и у знатных дам, о чём он при удобных случаях любил похвастаться. А вот русский язык знал плохо, при письме ухитрялся допускать множество как пунктуационных, так и грамматических ошибок. Чтение для него было в тягость. Не знал Жорж на должном уровне и французского литературного языка. Генерал Адлерберг, один из первых покровителей, советовал протеже нанять учителя русского языка. Прошло время. Лингвистические познания великосветского волокиты остались почти на прежнем уровне. На службе оказался слаб по фронту, недисциплинированным.

Пасквили о рогоносце, адресованные поэту, написаны по-французски, хотя после прочтения остаётся ощущение: сочинял их человек, знающий свет и русский язык. Упоминание Д. Л. Нарышкина, которому сам царь настроил ветвистые рога, подтверждает стремление автора поссорить поэта с императором. Могла ли Полетика надиктовать кому-то письмо? Этого невозможно исключить. Есть неоспоримая очевидность: двумя пичужками сумели прикрыться птицы высокого полёта. Молодой барон не прочитал по-французски ни одной книги. Пушкин же воспитывался не только на русской словесности и сказках, но и на западноевропейских литературах.

…Клеветникам ничтожным.

М. Ю. Лермонтов

Вне грандиозных пересудов и откровенных сплетен находился лишь император. Всем остальным перемывали косточки. С осторожностью говорили о членах царской семьи, в особенности – о наследнике престола. Злоязычие стало одним из способов привлечь к себе внимание. Для мелких сошек, вроде залётного Жоржа и незаконнорождённой Идалии, ирония превратилась в способ существования в свете. В случае с поэтом, возвышающимся над ними антиподом, усердствовали, поначалу не скрываясь. Когда запевалы стали науськивать их, то дала о себе знать нескрываемая осмотрительность.

Как Жорж, так и его приёмный папаша стали желанными гостями для М. Д. Нессельроде. Это её охарактеризовал М. А. Корф: «Совершенный мужчина по характеру и вкусам, частию и занятиями, почти и по наружности, она, казалось, преднамеренно отклоняла и отвергала от себя всё, имевшее вид женственности». В день, когда Дантес стал Пушкину свояком, Марию Дмитриевну можно было увидеть на свадьбе посаженной матерью. Судьба определила светскую генеральшу в неприятели поэту. Она двигала шестерёнки дотошно контролируемого механизма.

Дуэль унесла одного участника. Вечер и ночь жена министра и он сам оставались у Геккерна. Уехали в час дня. Цель заговора достигнута. Думали, как надёжнее замести следы да заступиться за Жоржа. Согласно петровскому закону, он и Данзас, пушкинский секундант, должны были завершить свои жизни на виселице. Никто из заводил, авторов клеветнических писем и переписчиков не планировал выдавать ни себя, ни покровителей. Надеялась на Лету забвения и Идалия.

Вы, жадною толпой стоящие у трона…

М. Ю. Лермонтов

У Идалии среди кавалергардов немало друзей. С некоторыми познакомил муж, с другими – она сама познакомилась. Философия их существования: всё, что радует царя, приятно; всё, что огорчает его, - навевает печаль. Насмешливая Идалия злорадствовала: книги после кончины поэта не так раскупаются, как планировали в семье. Позже она не могла не заметить, что значение Пушкина в литературе превзошло самые радужные прогнозы его друзей. Она затаилась. Лисий хвост заметал следы. Не зря брат, бывший губернатор, приказал утопить архив в море.

Авторы воспоминаний оказались заботливо осторожными, когда перо доходило до трагической дуэли. Лишь поручик Лермонтов приоткрыл современникам и потомкам тайну. Стихотворение тотчас разлетелось в списках. У антагонистов Пушкина оно вызвало гнев: его лишь отчасти стремились скрывать.

Прошло немного времени. Ссылка, Пятигорск, Машук. Новая дуэль. Молодой поэт, прозаик-новатор миролюбиво выстрелил в воздух. Пуля от бывшего приятеля пробила и сердце, и лёгкое. Наглое убийство июльская погода оплакала ливнем.

Картинка из интернета