Еще один писака помер...

Добрынин Андрей

* * *

Еще один писака помер,

Знать не желавший про меня,

А я живу и торжествую,

Блаженствую под солнцем дня.

Конечно, небольшие сбои

Есть в организме – как не быть,

Но это не мешает мыслить

И крымский херес в меру пить.

Я пью, конечно, в одиночку,

Ведь, с точки зрения коллег,

Со мной бессмысленно общаться,

Я – бесполезный человек.

А им полезных связей надо,

Которые поднимут вверх,

К известности, несущей деньги,

К местам, где бродит Вексельберг.

Писака был уже на взлете –

И вот спикировал туда,

Где в темноте клубятся черви,

Сочится смрадная вода.

Он на меня плевал когда-то,

Высмеивал мой честный труд,

А нынче баловня успеха

За обе щёки черви жрут.

И ведь сожрут, сожрут, пожалуй,

И не оставят ничего;

Исчезнет баловень успеха,

Никто не вспомнит про него.

Подобные эфемериды

Сгнивают полностью, дотла,

Сгнивают все их сочиненья,

Все их успешные дела.

Основы неуничтожимой

В вас нет – и вы обречены,

Злосчастные эфемериды,

Мелькающие летуны.

Ведь эта неуничтожимость

Не создается на лету;

Я передать ее не в силах,

И лишь на след вас наведу.

Вообразите парк пустынный,

Далекий от людских забот:

В нем нить основы этой вечной

То там, то сям в листве блеснет.

Вообразите пруд осенний

Под солнцем, брызнувшим из туч,

И то, как в золотистых водах

Змеится, ускользая, луч.