Я помню зыбкий вечер над Сорренто...

Анна Полибина-Полански *** Я помню вечер зыбкий над Сорренто, Вязь сумерек и галльский свод-причал. И к фазе грёз сводящееся лето: Готический - до звёзд - собор-свеча. И только уходящие часовни, И пальмовый трапециевый сад. И казино, сквозящее бессонно Из вод, перечеркнувших небеса. И плоть скалы негибкая в лагуне, И окна, зачерпнувшие Эдем. С нас спрашивает полог посекундно - За взбудораженную бездну тем. Не дотерпеть до безмятежья всуе: Так пологи театра широки. Воображенье абрисы рисует Всего, с чем были ангелы строгИ. И яхты безмятежье рассекают, И счёт идёт на праздничные дни. Оглядываться тщетно на фрегаты: Викарии у солеИ - одни. Вотще досталось - спросится гораздо. Созвездья тропиков премЕнят лик. Есть многое на свете, друг ГорАсьо, Что на обыденность - роняет блик. О сицилийский и сардинский говор, Витийных сладостей тут уговор. В лакуну - мир незыблемый закован, И тренькает огнями дальний порт. Играет тенью ветхая часовня, Вечерний звон с залива различим. А время в бездну капает бессонно, И звёзды тропиков - шумят в ночи. А иволга в магнолии певуча, А музыку родят перепелА. Всё это лишь рулетки дивный случай, Во сне что разбужАет купола. На море - утро в меловых уступах: С кого Бог спросит за лучистый бриз? Огонь, литавры, лютенки и трубы: Утративший теченья ход - борись. Спит дух на можжевеловом прибрежье, И южных пихт с платанами руно - Гласит, как прежде, - прописные вещи, И ангелОк твердит - своё одно. И на Палермо шествуют фрегаты, Ерша проливы мелких островов. Пустыня моря носит грёз впечаток - Вся порастая вечности травой. 2014-й, Мессина - Мзида.