За обедом я так обжираюсь...

* * *

За обедом я так обжираюсь,

Что никак не опомнюсь потом,

И до ужина на оттоманке

Я лежу неподвижно пластом.

 

А за ужином я обжираюсь

До того, что кошмарные сны

Я до самого завтрака вижу, –

Безобразные, странные сны.

 

А за завтраком я обжираюсь

Так, что падаю навзничь, хрипя.

Ты, конечно, меня осуждаешь,

Но взгляни, дурачок, на себя.

 

Трижды в сутки я счастлив бываю,

Ну а ты – на диете своей?

Был ли ты хоть единожды счастлив

В продолженье всей жизни своей?

 

То-то, брат! Пусть не очень подвижен

И похож на простейшее я,

Но умом проникаю, как видишь,

В коренные слои бытия.

 

 

* * *

 

Во сне я сочинил стихи,

А поутру я их забыл,

Во сне-то был я молодец,

В реальность же банкротом вплыл.

 

Несочиняющий поэт –

Всегда должник, всегда банкрот,

Его духовный капитал

Процентов Богу не дает.

 

А Бог, вручая капитал,

Рассчитывал на дивиденд.

Он вправе мертвый капитал

Забрать назад в любой момент.

 

«Не пишется», – бубнит поэт;

А почему тогда он пьет,

И в телевизор почему

Таращится, разинув рот?

 

А потому, что капитал

Из рук его уже уплыл –

За то, что много дивных строк

Он безответственно забыл.

 

Ты хочешь быть таким, как он?

Пить пиво, и футбол смотреть,

И по хозяйству хлопотать,

И в этих хлопотах стареть,

 

И постоянно шевелить

Отвисшей нижнею губой,

Пытаясь оживить стихи,

Во сне забытые тобой.