Кукушка

Внутри меня всё трепещет, будто под ветром — ива.

Глаза мои не искрятся, ибо в душе мороз.

Нет, я не терял надежд — они меня тàк избили,

что я без малейших пауз в жертву их сам принёс.

И стоит подумать только, сколько десятков рваных

и неаккуратных может выдержать сердце ран,

как в ту же секунду сотни новых ножей достанут

все те, от кого трофейных шрамов никак не ждал.

 

Нетрудно любить до гроба. Трудно найти такую,

что вместе с тобой до гроба с радостью б жизнь прошла.

И может быть я устал, и может я зря тоскую,

но что ещё нужно делать, если внутри тоска?

На что ещё я способен, коль одиноко стало

в фальшиво чудесном мире, в коем мы все живём?

Как сильно бы ни старался, вечно выходит мало,

а каждый прошедший день выходит в дверной проем.

 

Наверное, это цикл каких-то машинных тактов,

в котором застрять удачно выпало счастье мне.

Ну что же я в прошлой жизни сделал совсем не так-то?

Какой же из смертных принял в душу свою я грех?

А дни будут длиться дальше, ехать по ржавым рельсам,

своим беспощадным стуком напоминать "ку-ку".

Поймать бы мне ту кукушку, с треском сломать ей шею,

да знаю, что после точно быть на душе греху.