Мироздание по Телегину

Инженер Леопольд Телегин наконец-то умер.

Господи, как маялся он все эти последние годы!

Плохо быть старым и никому не нужным,

вдвойне хуже — во время эпидемии,

когда общаться стало абсолютно не с кем,

жена Телегину досталась молчаливая —

оставалось только сидеть дома

да бесцельно глазеть в окно.

 

Леопольд Иваныч, мужчина ещё вполне крепкий,

продержался все четыре волны пандемии,

хитровыдуманный ковид обошёл его стороной,

зато сгубил банальный кровяной тромб —

лёг Телегин однажды вечером спать

да утром так и не проснулся.

 

На том свете всё оказалось предсказуемо.

Коридоры, окрашенные в больничные цвета,

очереди ко всяким узким специалистам,

пухлая история болезни, то бишь анамнез жизни —

а что такое наша жизнь, если вдуматься?

Сплошные болячки — никакого сомнения.

 

Телегин неспешно бродил по голубым этажам,

слушая жаркие споры про какие-то квоты —

то ли в рай, то ли в ад, непонятно —

сражался со старушками "мне-только-спросить",

разглядывал деловитых ангелов и ангелиц.

 

Поскольку времени на том свете нет,

то нет там ни тёмной ночи, ни светлого дня —

сплошное броуновское движение серых теней.

Но разыскивают каждого легко и просто,

не успеешь понять — хлоп за шкварник, и вот он ты.

 

Вскоре выдернули и Леопольда Иваныча,

как оказалось, на последнее свидание с женой —

такой бонус положен каждому умершему,

мало ли у кого какие дела остались недоделанными,

а может быть, родственникам что-то узнать требуется.

 

Жена спала — это всё обычно происходит во сне,

Телегин ей напомнил про должок соседа за дачу,

жена переспросила у него насчёт отпевания и памятника —

попов Леопольд Иваныч при жизни не жаловал,

а памятник попросил попроще и поскромней.

 

Когда всё на сто раз говорено-переговорено,

то толочь воду в ступе особенно нечего,

а разводить при ангелах всякие телячьи нежности

Леопольд Иваныч посчитал делом бессмысленным —

как теперь отсюда доказывать,

что ты любил и любишь по-прежнему?

 

Уже после свидания выспросили у него ангелы

насчёт желаемого вида дальнейшей деятельности.

Выбор на первый взгляд был невелик —

в предбаннике трудился в основном персонал,

в раю играла музыка и бесплатно раздавали мороженое,

а в аду, по слухам, было очень холодно и скучно.

 

Ангелы всё разъяснили новичку.

Как Леопольд Иваныч и ожидал,

все грехи и заповеди оказались полной чушью —

главное было реализовать в период жития

своё индивидуальное предназначение,

выбрать главную цель и достичь её.

 

Если решила женщина стать домохозяйкой,

то в доме у неё всё должно быть устаканено.

Решил мужик пойти в слесари-фрезеровщики —

надо стать таким мастером своего дела,

чтобы и пальцы на руках были целы,

и начальство с тебя пылинки сдувало.

 

Те, кто смог реализоваться в жизни полностью,

получают на том свете возможность релаксироваться —

отдыхают в раю столько, сколько хочется,

строят новые «наполеоновские планы».

А вот впавших в девиантное поведение

увозят на терпеливое лечение в ад,

где проводят с убогими тренинги и прочую обработку.

 

Телегин считался при жизни человеком начитанным,

имел изобретения и патенты —

понял он всё и про «хрональные поля»,

и про материальность мысли.

Как он и догадывался, основная часть умерших

переселяется в новые тела,

чтобы совершить очередную попытку реализовать себя.

 

Разнообразные религии существуют для того,

чтобы адаптировать сознание человеков

к моменту расставания биополя с биомассой.

Тут полный простор для фантазии —

верь, каждый, кто во что горазд!

 

Леопольду Иванычу такой подход понравился,

Телегин жаждал непременно стать полезным,

он давно уже истосковался по коллективу,

по большому радостному общему делу —

в здешних местах деньгами ничего не измерялось,

поскольку сами деньги отсутствовали как факт.

 

Станков, зданий или техники тут не было,

зато были иные, странные, неземные задачи —

Телегину, как техническому специалисту,

неожиданно предложили руководить большим отделом

по организации творческих порывов пишущей братии,

чья продукция составляет важную часть инфополя.

 

Самих литераторов руководителями туда не ставят,

поскольку они народ чересчур увлекающийся,

отличаются вздорным и несносным характером —

смотрят поэты на мир совсем иными глазами,

всегда готовые соперникам своим глаза выцарапать.

 

Так инженер Телегин стал главным по вдохновению.

Теперь он следит за созданием условий для сочиняющих,

подбрасывает в сетевую поэзию актуальные темы —

разумеется, при помощи целого штата

специально подобранных сотрудниц,

которые и организуют для опекаемых

процесс, так сказать, творческой сублимации.

 

Улыбнётся такая недотрога ласково поэту,

разбудит в нём смутные эротические фантазии,

очарует своей красотой, подарит надежду —

готов подопечный писать шедевры круглосуточно,

что, собственно, Леопольду Иванычу и требуется.

 

Иная ситуация требует неординарного подхода,

вкусы у творческой интеллигенции самые разные,

но Телегин старается угодить всем —

от жеманных метросексуалов до последовательниц Сапфо,

даже организовывает, бывает, творческие запои.

 

Хотя нынешняя работа Леопольда Иваныча

смутно напоминает что-то из грешной земной жизни —

то ли сводничество, то ли сутенёрство —

но занятие это на самом деле важное и благородное,

а сотрудницы, чувствуя отеческое внимание Телегина,

между собою ласково зовут его "наш распредмуз".

 

Леопольд Иваныч служебным положением не пользуется —

стихи и романы пусть пишут профессионалы.

Но иногда прилетает покошмарить соседа,

так и не отдавшего жене Телегина деньги за дачу.