Офорты

Полночь в июле. Щурюсь в термометр уличный.
Плюс десять по Цельсию. Mёрзнут руки гортензии,
Мёрзнут ноги мангала - но железному крупу комфортно. 
Звёзды в мангал с холодного неба валятся, 
Греются в тёплой коробке; простор, от неба отличный, но
Жмутся к чумазым углям; к мангалу нету претензий -
Звёзды, узнав тепло, в металле жаровни травят офорты:
Единороги Дюрера крупами пухлыми хвалятся, 

Мельницы Рембрандта мерно стучат жерновами,
Чудища Гойи тайком тянут Tinto из толстых бочек, 
Цыгане Калло кочуют - со скарбом к надменным звёздам? 
Я, будто цыганка, кутаюсь в драную яркую шаль.
Мой бокал с тёмным Tinto застрял в прорехах между веками. 
Моя мельница мелет седую муку - не для хлебов поточных.
Мой единорог разнуздан и дик - будто не для меня создан.
Со мной солидарны только термометр да июльская даль.

В жаровне угли и звёзды выложены рядами; 
Рембрандт и Гойя, Калло и Дюрер полночь купили в рассрочку, 
Едят ароматное мясо, говорят о высоком, и низком, и грозном.

Плюс десять по Цельсию, и зябких гортензий жаль.