Обречённый
***
Взошло светило над землёю.
Едва глядя́ из облаков,
Роняло тихий свет порою
На гордость гор и тень садов.
У скал виднелось поселенье.
В подножье их народ нашёл
Желанное уединенье.
Не слышал он: младенец в мир пришёл
Из их среды. Родился в том селеньи
В одной семье. На вид – вполне здоров.
Лишь взгляд чуть отрешён (как бы в сомненьи,
Глядел он, словно из-за облаков).
***
Младенец рос, меняясь всё заметней.
И видно стало, что отличен он
От всех других. Пусть даже малолетний,
Он помышлял о том, что испокон
Веков все мудрецы сказать желали,
Чего они искали, как могли…
Подобно им, тянулся к Солнца дали,
А не искал, как сверстники, земли.
***
Всходило солнце, снова нисходило.
За разом раз быстрее шло оно.
И вот уже он не младенец милый –
Прекрасный юноша с задумчивым лицом.
Не мог он отыскать себе подобных:
Никто его не примет, не поймёт.
Спасение от мыслей этих томных
Лишь в книгах умный юноша найдёт.
Читал он мудрецов в уединеньи,
Внимал ученью древних… До тех пор,
Пока в своём уме и разуменьи
Слова и мысли их не превзошёл.
Теперь уже не он – ему внимали
Учителя, вещавшие в народ!
Не он – ему вопросы задавали!
Дивился юноше сему мудрейший род.
Тогда решил: коль слушать меня стали,
Я расскажу им, что усвоил сам.
Хочу, чтоб души их до звёзд достали,
И чтобы ум стремился к Небесам.
Взывал он к людям своего селенья,
Уча об Истине во всех своих речах.
Увы, народ внимал в большом сомненьи,
В душе его слова стирая в прах.
Потом о нём в народе говорили:
«Младой отро́к глядит в учителя!
Не старцы ли нас издревле учили?
Сего ещё не видела земля!».
Пытался научить людей простому:
Как выбрать путь и цель свою найти.
Но не хотели мудрецу младому
Внимать, и он решил уйти.
***
Крепчала пустота в душе столь юной,
Не мог мудрец младой с ней совладать.
Тогда решил: «Коль мудрость я даю им,
Поймут ли? Да и что могу я дать
Тем, кто слова мои уже не слышит?
Кто не поймёт их, станет меня гнать.
Взойду от мира в горы ещё выше,
В природе стану Истину искать».
Затем сказал: «Нет кары тяжелей,
Чем мыслить средь немыслящих людей».
Однако перед тем, как отстраниться,
Решил в последний раз пойти в народ:
С людьми ему враждебными проститься,
Перед отшествием людской увидеть род.
***
И вновь спустился юноша в селенье,
Сойдя с горы, куда хотел уйти.
«Сейчас – моё последнее явленье,
И проповедь мне лучше прекратить».
Один ходил по городку родному,
Ловя косые взгляды на себе.
От сада к саду он блуждал, от дома к дому…
Пришёл туда, где сам учил людей.
На месте, где учение звучало,
Услышал юноша беседу двух людей.
Не мог расслышать речи их сначала,
Но подошёл поближе, и теперь
Услышал и увидел всё. Стояли
За разговором жители села:
От увлеченья лица их сияли,
И юношу беседа увлекла.
Стояли двое. Первый – отрок юный,
Ровесник молодому мудрецу.
И кажется, что был весьма он умный:
Увидеть можно было по лицу,
Что увлечён он мыслями своими,
И что в душе его ещё жива
Та цель, к которой призывал доныне
Младой мудрец всех жителей села.
Он вёл беседу с девушкой прекрасной,
Ему ровесницей. Заметно по лицу:
Она увлечена беседой страстной.
Была она приятна мудрецу.
***
«Не слышал ли ты, что у нас в народе
Вещают про младого мудреца?
Ведь говорят, что в целом людском роде
Едва ль отыщешь большего глупца!
Я им не верю. Что ответишь?»
«Знаю,
Что говорят про юношу того.
Всё люди врут, и, думаю, желают,
Навек забыть учение его».
«Хочу я отыскать его».
« Я тоже,
Мне интересна истина его».
«Но это очень сложно, ведь, похоже,
Он убежал из городка сего».
…
«Мои друзья! Вам тайну я открою:
Мудрец ваш ещё здесь. Он не успел
Покинуть город. Правда, за горою
Найти убежище давно уже хотел».
На мудреца взглянули в удивленьи
Ведущие беседу. «Точно, он!
Чуть отрешённый взгляд, как бы в сомненьи,
И лик чуть виден за длиной локо́н»…
И подбежали к юноше с восторгом,
И он их обнял, а они – его.
«Нашли мы мудреца!» « Подумай только,
Ведь не могли помыслить мы того!»
«Я вижу, вы знакомы. Это правда?-
Сказал, на девушку глядя́,- Ведь вы сейчас
Беседовали долго и отрадно».
«О нет, мудрец, знакомы всего час!»
«Всё дело в том, что мы тебя искали,
И, встретившись на месте этом, мы
Лишь о тебе беседу завязали».
«Узнать хотели, чему учишь ты!»
«Что ж, хорошо. Перескажу ученье
Я вам. Пойдём сейчас в мой дом».
И вот, пройдя чрез целое селенье,
Они прибы́ли, мысля об одном.
***
Войдя во двор, пройдя под виноградом,
Пришли мудрец и два ученика.
Им показать жильё своё был рад он,
Беседа их сперва была легка.
Вошли домой, жилище осмотрели.
Пройдя к стене, увидели они
Собранье свитков. Тут же захотели
Младого мудреца спросить о них.
«Учитель наш! Узнать сейчас желаем
Про свёртки те, что рядом со стеной».
«Но также о другом мы вопрошаем:
Как можешь ты читать, ведь ни в одной
Семье учёных нет у нас в селеньи!».
Мудрец, послушав, начал разговор.
Поведал он друзьям в уединеньи,
О чём не говорил до этих пор.
***
И начал так он: «Наше поселенье
Лежит у гор, и даже на горах.
Внизу же, кроме всякого сомненья,
Есть города иные, пусть лишь прах
Отсюда мы узрим, смотря в равнины.
Итак, давно, в одном из городов
(На месте том сейчас одни руины…),
Среди величественных зданий и садов,
Жила семья, верней, два человека.
Обучены и чтенью, и письму;
И знали все дела былого века.
Едва женились – городу тому
Настал конец… В день страшный пораженья
Пришли войска далёкой стороны.
Несли они лишь смерть и разрушенье,
И здание великое сожгли.
В том зданьи находилось свитков много,
Хранились там всё время до войны.
Горело всё, но в бедствии немногий
Их воспомянул. Только лишь они,
Те люди, о которых вам поведал,
Вбежали в здание, спасая всё, что есть.
Десяток дюжин унесли, довольно бедно,
Но не коснулась этих свитков злая месть.
Спасая свитки и себя спасая,
Успели убежать от той войны.
Найти иное место пожелали,
И в горы стали восходить они.
В горах нашли простое поселенье,
Там и остались. Жители его
Восприняли спокойно их явленье
И их приня́ли. И со дня того
Остались жить в селеньи эти люди:
Так избежали смерти от войны.
И рассуждали: «Лучше нам в безлюдьи
Остаться, чем в плену пребудем мы».
Воздвигли дом, затем – родили сына
И обучили его чтенью и письму…
(Теперь, надеюсь, всё я объяснил вам!)
С тех самых пор я книги здесь храню».
***
Окончил речь мудрец сими словами,
Ученики рассказом увлеклись.
«Теперь беседу заведу я с вами
Об Истине. Мы, верно, отвлеклись».
***
Вновь солнце над землёю восходило,
И каждый раз стремилось вниз оно.
Так совершало шествие светило,
Движенье ускоряя с каждым днём.
Едва взойдя в горах, оно тревожно
Скрывалось за одеждой облаков
(Лишь изредка заглянет осторожно,
Лучами освещая тень садов).
Своим движеньем солнце отмеряло
Друг друга вытесняющие дни.
Постылый день глухая ночь сменяла
И властвовала миром до зари.
И много раз светило поднималось,
И много раз к земле клонилось вновь.
Доколь оно к равнинам не снижалось,
Мудрец своих встречал учеников
В своём жилье. Там долго вёл беседу
И на вопрос любой им отвечал.
Обыкновенно потчевал обедом,
Затем своё ученье продолжал.
***
В своих речах мудрец, младой летами,
Стал изливать всё то, что смог понять;
И мудрость, что сокрыта за годами,
Под солнца свет смогла прийти опять.
Он рассказал, что важно человеку
Любить и уважать других людей;
До самого конца земного века
Их вызволять из мрачных их путей;
Что в каждом есть огонь любви нетленной:
Сокрыт он глубоко в людских сердцах;
Но тлеет он, во мраке позабвенный,
Зарытый постоянно в вечный прах.
Так говорил: «Взгляните на растенья.
Их много, но лишь вверх растут они,
И путь их – к Солнцу. Все они – творенья
Светила, пусть и всходят из земли.
И так же – человек. Своей душою
Он вечно хочет Истину искать.
Зачем же закрывает он землёю
Путь светлый, не желая возалкать
Той Истины, что манит вечным светом?..
Оставь свои суетные пути!
Восстань, славным сиянием одетый,
О сын небес, венец всея земли!»
***
Так говорил мудрец. С учениками
Он мог делиться истиной своей;
Ученьем, что забыто за годами,
Отличным от иных людских путей.
И каждый день ученики встречались,
И оба шли к младому мудрецу.
В его жилье надолго оставались
И верили, казалось, как отцу…
***
В тот день светило непрестанно
Лучи скрывало в облаках.
На улицах людей не стало:
Остались все в своих домах.
От сера дня решив укрыться,
Никто жильё не покидал…
Лишь отрок молодой суетится:
Он через город побежал.
Бежал он к мудрецу младому
Через селение в горах.
Придя к учительскому дому,
Решил замедлить быстрый шаг.
Мудрец же мыслил у жилища:
Уединенье он любил.
Свой ум заняв духовной пищей,
Ненастие благословил.
Фигуру издали заметив,
В ней разглядел ученика.
Явлению его ответил
Улыбкой. Но не мог никак
Отро́к к учителю промолвить,
Лишь уважительно кивнул.
«К чему молчит так долго он, ведь
Ко мне же сам и заглянул?..»
Мудрец обнял младого друга,
Но тот ответить не посмел.
Лишь в очертанья солнца круга,
Возвысив голову, глядел.
Учитель юный был напуган,
Что ученик его молчал.
Обеспокоенный за друга,
Вопрос волнующий зада́л:
«Ты очень бледен… Иль взволнован?
Скажи же слово, наконец!
Зачем стоишь ты рядом с домом?
К чему пришёл?..»
«Молчи, мудрец…»
***
«К тебе пришёл я, мой учитель,
Поведать о пути моём.
Я – новой истины ценитель!..»
«О чём ты? Лучше в дом пройдём…»
«Услышь, мудрец! Пути иному
Душой давно предался я.
Затем пришёл сейчас я к дому…»
«О чём же – истина твоя»?
«Мудрец! Ты учишь постоянно,
Что мы должны любить людей.
Тебе хотел бы верить я, но
Ведь это – худший из путей!
Ужели можно человека
Любить всегда своей душой?
С начала до скончанья века
Он был немыслящей толпой!
Учитель, сам ты это знаешь!
Меня ли осмеял народ?
К чему врагов ты защищаешь?
Нет, безнадёжен этот род!»
«Они не мыслят, это правда…
Но есть огонь в любых сердцах!
И мне всегда будет отрадно
С души их сдунуть вечный прах».
«Очнись, мудрец! Они навеки
Забыли истины слова.
Но в мире есть те человеки,
Что выше, нежели толпа!
И это мы с тобой, учитель,
Мы выше всех простых людей.
Весь мир – таким, как мы, обитель.
Я верю, что настанет день,
И новый человек наступит
На землю крепкою ногой.
Толпу же этот мир погубит
И мрак поглотит вековой».
***
Мудрец послушал в изумленьи
Речь близкого ученика.
Он был в ужасном удивленьи,
А эта доля нелегка.
Тогда решил промолвить слово,
Воззвать к тому ученику.
«Твоё учение не ново,
И имя ненависть ему.
И я, и ты – мы те же люди,
О ком ты гневно говорил.
И чем же их мы выше будем?» -
Сей речью другу возразил.
«А если их ты ненавидишь,
То хуже ты любой толпы.
Ужели истины не видишь?..»
«Ну, что ж, мудрец, туда ж и ты?!
Тогда тебе скажу я правду:
Ты больше не учитель мне.
Меня ты не вернёшь обратно,
И я забуду о тебе».
***
Был мудрый юноша затронут тем несчастьем
И поражён до глубины души.
Покинул дом свой в холод и ненастье,
По городку он шествовал в тиши.
Ходил мудрец по городу родному
И следовал знакомому пути.
Вот, наконец, приблизился он к дому
И постучался, дабы внутрь войти.
Открыла юноше младому дверцу дева,
Которая училась у него.
Домой пустить учителя хотела,
Ведь не было в жилище никого.
Мудрец вошёл и сразу ей поведал
О том, что было ровно час назад.
Сочувствовала девушка всем бедам
И всё глядела юноше в глаза…
Затем решилась подойти поближе.
Едва хотел мудрец её обнять –
Сказала так: «Одежда будет лишней»
И поспешила одеянье снять…
Мудрец, не ожидав того, опешил
И отошёл, попятившись, к двери.
«Ну, что же ты? Одежду свою вешай!»
«Ужели предаёшь меня и ты…»
Едва он удержал несчастья ужас,
Душевной боли не издал он стон.
«Ужели и тебе давно не нужно
Достигнуть Истины…» - едва промолвил он.
И от себя толкнул он ученицу,
Уж не сдержав внутри душевный стон.
И поспешил покинуть дом блудницы.
В слезах лишь в горы взгляд смог бросить он.
***
Светило над горами поднималось,
Лучами озаряя небосклон.
С вершины той селение казалось
Лишь прахом – это видел он.
Так в горы высоко не восходила
Доселе ни единая душа.
Но он смотрел на яркое светило
В восторге и, казалось, не дыша.
Затем промолвил к Солнцу: «Ясно око!
Вот, снова ты выходишь из зари.
Ты снова поднимаешься с востока,
Весь мир своим сияньем озарив.
И снова путь твой – к людям. Не напрасно
Ты к ним идёшь, свой миру свет неся!
Свети же снова людям, Солнце, ясно!
Благословлю на это я тебя!»
