Живой который неживой.

Царь был плешив, народ был молчалив,

Пусть раболеп, зато богоугоден.

И мёртвый был свободней всех живых,

Живой же не был никогда свободен.

 

Живому вечно было недосуг,

Ни жить, ни радоваться жизни.

Живой глядел во рты холёных сук,

И пребывал в покойницком цинизме.

 

Но если говорить начистоту,

Живому жить не очень то хотелось.

Он обходил живое за версту,

И проявлял шальную оголтелость.

 

В изобретеньи пыток и смертей,

Он даже пел вытягивая жилы.

А неумолчное свистение плетей,

Его так веселило и смешило.

 

И вот живой, который неживой,

Как прежде раболеп, богоугоден.

Стоит уже в обнимочку с косой,

И ждёт. Ещё чуть чуть, и он свободен.