Живой который неживой.
Царь был плешив, народ был молчалив,
Пусть раболеп, зато богоугоден.
И мёртвый был свободней всех живых,
Живой же не был никогда свободен.
Живому вечно было недосуг,
Ни жить, ни радоваться жизни.
Живой глядел во рты холёных сук,
И пребывал в покойницком цинизме.
Но если говорить начистоту,
Живому жить не очень то хотелось.
Он обходил живое за версту,
И проявлял шальную оголтелость.
В изобретеньи пыток и смертей,
Он даже пел вытягивая жилы.
А неумолчное свистение плетей,
Его так веселило и смешило.
И вот живой, который неживой,
Как прежде раболеп, богоугоден.
Стоит уже в обнимочку с косой,
И ждёт. Ещё чуть чуть, и он свободен.
