Снежок

Снежок
- Ну, давай, покажи, что ты там накалякала?
"Аккуратно завёрнутым в варежку, я храню снег.
Он остался на память о нашей любви в Буковеле..."
Нет, не пойдёт! Ну что за бред? Никто не может хранить снег, тем более завёрнутым в варежку. Его там нет. Он растаял. Водой стёк!
- А я храню. Не спорь. Ты просто не знаешь, какой это был снег. И прочла ты не так, не правильно.
- Не знаю, какой снег? Не смеши меня. Снег - он и в Африке снег, белый, холодный, водянистый.
- Ты не понимаешь. Тот снег был особенным. Белым полушалком он укрывал и согревал наши плечи. Мы стояли, держась за руки, и заворожённо смотрели друг другу в глаза. Снега, насыпанного на нас, становилось всё больше и больше. Он сыпал и сыпал. Шапки стали настолько тяжёлыми, что стали давить на головы, постепенно склоняя их друг к другу. Крупные, ажурные снежинки опускались на наши лица, пылающие каким-то внутренним огнём, и стремительными ручейками перепрыгивали с его ресниц на мой нос... с моих губ на его губы... Это был самый настоящий снежный поцелуй. Если бы не снег... мы бы сгорели оба...
И читать надо так:
"Аккуратно, завёрнутым в варежку, я храню снег.
Он остался на память о нашей любви в Буковеле..."
Ирка метнулась к холодильнику и достала из морозилки розовую варежку со снежком.
- Это, что, правда снежок оттуда?
- Правда...
Она поцеловала снежок, обронив на него слезинку, бережно укутала комочек былого счастья обратно в варежку, и отнесла в холодильник.