Иногда обращаюсь я к людям...
* * *
Иногда обращаюсь я к людям:
«Не хотите ли новых стихов?»
Им, конечно, нельзя отказаться,
Чтобы их не сочли за лохов,
За лохов бессердечных и глупых,
Для которых искусство – фигня,
И поэтому с видом тоскливым
Им приходится слушать меня.
Я читаю с огромной надеждой
Пару книжечек людям продать,
Люди слушают тоже с надеждой:
«Поскорей бы заткнулся ты, дядь».
И когда я смолкаю, то люди
Извлекают из спячки умы,
Покупают на радостях книги,
И друзьями расходимся мы.
Ну а ежели не покупают,
То досаде я волю даю
И пишу про лохов бессердечных
И про горькую долю мою.
* * *
«Сколько можно лаять?» – я собаку
С мягкой укоризною спросил,
Но собака продолжала лаять
Изо всех своих собачьих сил.
Более того: она старалась
Гнусно взвизгивать и подвывать,
Ну и что тут оставалось делать,
Чтобы в норму всё пришло опять?
Правильно: мне оставалось только
Выстрелить в собаку из ружья.
Уверяю: с крайней неохотой,
С отвращеньем это сделал я.
Ибо с малолетства не любил я
Ни насиловать, ни убивать,
Но вы сами посудите: если
Под луной кипит морская гладь,
Если в полном благорастворенье
Мир уже практически погряз
И погряз бы, если б не собака, –
Значит, мир я, прямо скажем, спас.
Спас морскую лунную прекрасность,
Выстрелом удачным прекратив
Нудный лай, навязчивые взвизги
И порнографический подвыв.
Мир опять законченно прекрасен,
Как крутые яйца Фаберже,
И никто, конечно, не узнает,
Сколько боли у меня в душе.
