Высшее общество

Все бога ради, все ради бога,

Нигде так не одиноко, как средь застолья внеочередного,

Когда некомфортно от любого разговора хоть и досмерти смешного.

И уже не видишь родственника, а только лишь чужого,

Когда сохраняешь диалоговый контакт, но выглядит убого.

Сидишь и думаешь другое, как тебя притягивает некая особа.

Все изменилось за последние полгода,

Поэтому большинству здесь полагается разбор полетов.

 

Отец, ты для меня остался отцом, но не папой,

Пойди спроси у мамы как ты ей душу исцарапал,

А я молчал, во рту забилась вата, для тебя это как будто гандикапа

Думать как царская сатрапа, и своей ручкой криволапой

Слепить из сына идеального солдата.

Твердил как надо, возомнился тут оракулом,

Но игра без правил, я вне её.

У меня полна голова тумана, учусь и дальше марать бумагу,

Я сам за себя и не ебёт!

 

Никита, мой брат, очень старался я верить тебе,

Но вера иссякла и я останусь как Мальденштам, погруженный в себе.

И мне приходилось твою душу терпеть

С самого детства, но думал что все изменится и станет лучше теперь,

Но нихуя, я утверждаю, что как личность ты умер,

И не заслуживая слов моих, что мы с тобой до конца,

Я не признаю твои заслуги, поэтому когда читаю я напоминаю тебе отца.

И это вроде хи-хи, но правда режет глаза.

Ты будешь много говорить, но тебе нечего сказать.

Ты кидаешься камнями, сидя в доме из стекла,

и даже увидев это, не понимаешь нихуя,

Это мысли на бумаге, а не очередная каббала.

И как бы сильно не отмывался добелА,

Твоя совесть чернее углЯ, сгоревшего до тла.

И ты увидишь это лет так через шесть,

Чтобы не подумал, что будто это месть,

Придет конвертик на почту и уже руками полез,

Тебе с выражением или бегло прочесть?

 

Колян, не думал, что эти строки буду посвящать и тебе.

Я не злюсь на тебя, но мне все стало ясно теперь,

Что не было дружбы, братан, а только лишь груда тяжелых камней.

И не буду учить тебя, ведь я не сенсей,

Но метишься из замка в замок, но ты их строишь на песке.

Куча моментов из воспоминаний аллей,

И будет много одиссей, хоть я и не Гомер,

Но найду ту Пенеллопу, которой буду посвящать сонеты и не только лишь ей,

Она родит мне двух дочерей и буду любить их троих в большинстве.

Я вызвал тебя на диалог, но ты закатил вдруг истерику,

И услышал в свою сторону я всю твою негативную реплику,

Только не лично в глаза, не по телефону мне в ухо,

А высказав все про меня своему "мировому" посреднику,

И после всего я почувствовал себя потаскухой,

Но закрыться не разобравшись....только ты здесь дешевая шлюха.

Я не буду приплетать Полину, и ты оставь свою девку в покое,

Но если ты так гворишь, то какое у тебя достояние мужское?

И воспринимай мои слова ты как хочешь, как ранение, хоть ножевое,

Хоть боевое, хоть огневое. Не важно!

Ты удалил меня из друзей, как же вальяжно.

И я горд твоей настойчивостью и отношусь к ней с покорностью,

Но твоя переоценка ценностей шла с небывалой скоростью:

Хоп, и ты доволен! Хоп, так рад за друга!

Хоп, и ты бездолен, что я привел девушку в твою же лачугу.

Но я тебе не прислуга и не собираюсь угождать, будто оказывая услугу!

Ты от меня первый закрылся,

У меня есть право ответить,

И видимо хотел то, чего ты добился,

Ты сам захотел эту дружбу обесценить.

 

Вот и всё, вся история с хронникой,

Вы для меня исдохли, поэтому передаю привет всем покойникам.

Вы же типа высшее общество -

Верхушка пищевой цепи,

Но я вроде объяснил доходчиво,

Тогда нам не стоит вместе идти.

 

Я понял, что семья ближе любого друга,

Изначально я был дико напуган,

Но нет ничего хуже, чем бояться недуга.

Я буду двигаться сам и знаю что будут ярУги,

Я уплываю на корабле, а вы спасайтесь на своей дырявенькой шлюпке!