Чудо

Зима сорок первого выдалась снежной да морозной. Фрицы зверствовали: злились, что не сдавался русский народ. Думали они управиться до холодов наших, которых пуще смерти боялись да затянулось их вторжение.

 

К зиме они явно готовы не были: шинелишки хлипкие, сапожонки тонкие. А тут ещё и партизаны не только ночью, но и днём светлым отбивали обозы с провизией, детьми малыми, которвх угоняли в Германию.

 

Особо доставалось семьям красноармейцев, да у кого ж в семье не было защитников родины? Не было таких семей.

 

В тот вечер, едва полегли спать, ворвались в наш дом и, как были в исподнем да босые, выгнали нас на мороз ироды. Согнали фрицы в наспех сколоченный сарай в центре села целые семьи и мою семью. Меня дулом автомата отвели в сторону, детей вырвали из рук и сапогом грубо втолкнули в сарай.

 

– Матка, принеси двадцать дойч-марок, заберёшь семью, – переводчик захрюкал, давясь смехом.

 

Подкосились ноженьки. Где ж взять такие деньги?! По две марки на семью давали. А там Маняша с Ульяшей – дочки две кровинушки, да невестка Машка с двумя детьми: Андрюшкой семи лет и Маруськой трёх лет отроду, внуками стало быть. Спасать надо. А как? В селе не у кого просить. Всё село в сарае том. В соседнее поспешить надо.

 

Подсереднее от Иловки рукой подать, пять километров, огни крайних хат виднеются за леском, да дым печной по-над лесом стелется.

 

Ночь сгущалась, снег по пояс и метель поднялась, завьюжила, дороги замела. Подхватила края ночной рубахи и, как есть босая, побежала через сугробы. Полдороги бежала шибко, уж и лесок близко. И заныло под ложечкой. Навстречу бежало лихо неминучее, стая волков. Я то ладно, два раза не умирать. А их то родимых живьём сожгут ироды проклятые. Упала на снег и молиться начала истово: "Отче наш, иже еси на небесих..."

 

Будто ветром обдало, да смердячий запах смерти в нос ударил. Подняла голову и увидела уносящуюся прочь стаю волков. Застыл на миг последний, завыл и потрусил догонять своих.

 

Недолго мешкала. Несите ноженьки.

 

Успела к рассвету. Нелюди факелы наизготове держали зажжённые.

 

~~~~~~~~~

Жёсткие сплела кружева судьба. Многое выпало на долю прабабушки моей Софьи Павловны, ангела-хранителя рода нашего. Да здоровьем наградила мать природа крепким, выдержала всё. Прожила сто четыре годочка, сохранив все зубы и зрение, да память отменную. Пела нам песни своей молодости, длинные как жизнь и полные смысла, приплясывая как бывало на вечёрках. А в час назначенный легла спать, помолившись с вечера, да и ушла во сне с улыбкой.

 

Её подвиг дал силу и жизнь всему роду. С низким поклоном и светлой памятью, добрый мой ангел-хранитель Софья Павловна.