КАРАНТИН (ЧАСТЬ ВТОРАЯ +++)
Одиноков прислал некоторые изменения и дополнения.
(И даже обложку будущей книжки "Носорог". Нарисованную его дочкой Ксюшей.)
Располагаться они должны аккурат между второй и третьей главами (частями).
Отсюда и такое название.
17 марта 2020 года.
- Ну хорошо, - согласился журналист. - Про мощи можно и оставить.
А что делать с безумным утверждением святого отца насчёт того, что Земля наша плоская, и что Москва находится в центре этой плоскости?
Он озабоченно взглянул на шефа и встретил его прозрачный равнодушный взгляд.
- Делать свою обычную работу, осмысливать и печатать. Для этого тебе всего лишь надо подняться на высоту высказанной схиигуменом Леонтием церковной мысли. Тебе это понятно?
- Честно говоря, не очень, - простодушно признался Южин, потихоньку начиная потеть от волнения. - Как же я могу подняться на высоту такого э-э… сомнительного заявления? Ведь известно, что Земля - шар, что её диаметр 6400 километров, что ещё Гагарин…. Вы хотя бы намекните мне, как всё это увязать…
- Чего ж тут намекать? Для этого, Володя, талант требуется и эрудиция, - снисходительно усмехнулся Уткин. - Неужели тебе не очевидно, что схиигумен хотел сказать людям, что православная Россия наша (во главе с Москвой-матушкой), как на широкой ладони, простёрта перед нашим Господом, занимая центральное место в его чаяниях. И вовсе не обязательно акцентировать внимание наших читателей на геометрических параметрах планеты.
- Ну, я не совсем уверен, что он именно это имел…
- Уверен - не уверен, какая разница! Главное, чтобы ты логично мог интерпретировать слова и мысли уважаемого человека для нашей аудитории. В этом, Володя, и состоит искусство истинной журналистики.
- Теперь, кажется, я понял, Алексей Игоревич, - сконфужено промолвил Южин. - Спасибо Вам огромное. У меня такое ощущение, что Вы только что мне мозги перевернули и аккуратно на место уложили, настолько всё у Вас гладко и очевидно получается.
Последним аудиенции у главного редактора удостоился Мышкин, редакционный программист и бессменный контент-менеджер электронного сайта. Его преимуществом было полное невежество босса в вопросах онлайн-сервисов. Мышкин ценил свои козыри и разумно не стремился их открывать начальству. Скорее, наоборот, он старательно напускал на свою деятельность как можно больше густого тумана, отчего у Уткина при попытке вникнуть в суть работы контент-менеджера начинала кружиться голова.
Ему приходилось верить программисту на слово. Он чувствовал себя всесильным, но совершенно беспомощным фараоном перед заговором хитрых жрецов-гномов, имеющих прямой контакт с всевышним. И без его воли управляющих разливами рек. Из сегодняшнего доклада Уткин вынес главное - Мышкин намекает на необходимость увеличить финансирование для реорганизации сайта и перевода его на более современную платформу.
Заглянула секретарша:
- Алексей Игоревич, дружочек, Вам чайку заварить?
Уткин устало махнул рукой.
- И вот ещё. Звонили из мэрии, спрашивали, будем ли мы участвовать в благотворительном финансировании мемориала в Люблино?
- Какого, чёрт, ещё мемориала?
- Они Вам ещё на прошлой неделе присылали письмо с макетом. Оно лежит на Вашем столе слева. Говорят, в письме все детали.
Уткин безнадежно взглянул на кучу нераспечатанных писем на краю стола.
Это были отложенные «на потом» конверты с многочисленными просьбами и бизнес-идеями.
- Наталья Алексеевна, позвоните и скажите им, что решение будет на следующей неделе.
- Но, Алексей Игоревич, Вы же на следующей неделе как бы… в отпуске?
- Я помню, Наталья Алексеевна, что собираюсь делать на следующей неделе, - проворчал главред. - Вот пускай Сугробов и занимается ими. Без меня.
И он повернулся к Мышкину.
- А ты иди, Мышкин, иди. Денег сейчас нет.
Думай, как всё сделать в рамках выделенного бюджета. Времена наступают тяжёлые.
- Это я понимаю, но давайте снимем с бюджета отдела путешествий, - попытался ухватиться за последнюю соломинку программист. - Туризм всё одно кирпичом идёт ко дну. И если ковид в ближайшее время не загнётся, то через пару месяцев накроется весь международный туризм и всё с ним связанное. У них уже сегодня вся реклама встала.
- Алексей Игоревич, - снова раздался голос секретарши. - На пятой линии Самарин.
- Я тебя услышал, - рявкнул шеф. - Иди, Мышкин, отсюда. Насчет трэвела я подумаю, - и он взял трубку.
- Уткин на линии.
Слушал он молча, время от времени промокая лицо и шею платком с золотыми вензелями. На его раскрасневшемся лице пробежала гамма разных чувств, среди которых не было только одного - доброжелательности.
- Вы меня душите, Константин Алексеевич. Я понимаю, что Вам срочно нужны деньги, но войдите и Вы в моё положение - кто ж знал, что этот вирус свалится на нас. Все встало. Дайте мне хотя бы месяц… ну, хорошо, дайте хотя бы пару недель… Конечно, в крайнем случае, у Вас есть залоговый пакет акций. Я не собираюсь оспаривать Ваше на них право, в случае невыплаты. Это я Вам обещаю. Хорошо, мы решим это на собрании Правления в ближайшее время. Спасибо.
И положив трубку, он глубоко задумался.
Настроение его было безнадёжно испорчено.
