КАРАНТИН (часть третья)
День шестой. 23 марта 2020 года.
Загородный полевой аэропорт Кампалы.
Тихий тёплый вечер. Солнце медленно клонится к мерцающей в остывающем воздухе линии горизонта.
В траве величаво прогуливаются белые ибисы. Снуют по взлётной полосе шустрые серенькие кулички.
Тишину прерывает далёкий гул мотора.
Самолёт делает длинную пологую глиссаду, бодро пробегает не более 50 метров и, лихо развернувшись, останавливается точно на том же месте, откуда стартовал несколько дней назад.
Дверь откинулась, и на лётное поле не торопясь спустился по лестнице полный загорелый человек в пятнисто-зелёных шортах и мятой белой панаме с зачехлённым ружьём в руках. Это Уткин, он счастлив и добродушен. Видно, что охота удалась, и эти четыре дня были прожиты им не зря.
Однако, сойдя с трапа, он удивлённо закрутил головой, и выражение его лица мгновенно изменилось с благодушного на агрессивное.
- Чёрт,- вскрикнул он. - А где же машина?
Действительно, до самого горизонта не было видно ни одного автомобиля.
- Чёрт знает что, - потом, решив не портить себе настроение, Уткин повернулся к самолету и крикнул.
- Фака, выгружай трофеи.
Следующим из дверей биплана показался негр в пыльном чёрном костюме и некогда белой рубашке. Бессменный бордовый галстук ветром пропеллера забросило за плечо.
В руках Фака с трудом тащил большой и, судя по всему, тяжеленный перевязанный скотчем вдоль и поперёк свёрток.
- Осторожнее, - закричал Уткин. - Не повреди рог!
Затем из своей кабины на траву спрыгнул Митя Ярошенко.
Он тоже с удивлением оглядел пустую полосу и задал риторический вопрос.
- Что, не встречают?
Алексей уже набирал номер Анны. Но к его большому разочарованию, номер не отвечал, и механический голос оповестил, что абонент находится вне зоны связи, или его аппарат выключен.
- Вот идиотская страна и грёбаная связь...
Фака, позвони своему боссу и узнай, где нахрен шатается мой ВИП-трансфер.
Фака включил свой мобильник. И тоже стал набирать номер.
В ответ тишина. Он набрал другой номер, потом третий. В ответ тот же механический голос автоответчика.
- Маса, - сжавшись, будто в ожидании удара, сказал Фака, подойдя к Уткину.
- Я не понимать, что могло случиться, но мой босс не отвечает.
- И что я теперь должен делать? - с опасным спокойствием спросил Уткин.
Тем временем солнце уже зацепило рваную синюю линию горизонта и покатилось по краю саванны в сторону вулкана. Начало смеркаться.
Где-то совсем неподалёку раздался вой гиены, и Алексей вздрогнул. На какую-то минуту он ощутил совершенно незнакомое и новое для себя чувство обречённой беспомощности. Но тут же взял себя в руки.
- Эй, лётчик, - крикнул он Мите, который тем временем выгружал из самолета чемоданы, какие-то палки и пакеты. Митя обернулся. - Слушай, у нас не работают телефоны, вызови-ка мне такси.
Да поскорее, не видишь что ли, не приехал трансфер.
Митя уже было полез за телефоном, но в это время решил, что тон, с которым к нему обратились, был скорее приказом, чем просьбой, и это ему явно не понравилось.
Все четыре дня, пока Алексей и его юные отпрыски шарашились по болотам и джунглям в поисках горилл и носорогов, он готов был терпеть высокомерный тон клиента, чувствуя свою ответственность.
Но теперь, когда его миссия закончена, когда он выполнил заказ, он, легендарный лётчик Митя Ярошенко, бывший капитаном и командиром эскадрильи в прошлой жизни, совершенно не обязан выслушивать хамские указания избалованного штатского соотечественника. Поэтому Митя вынул руку из кармана, в который он было уже полез за телефоном, и сплюнув сквозь зубы, презрительно процедил.
- Я Вам здесь не шестёрка и не мальчик на побегушках, мистер Уткин.
И я бы хотел, чтобы Вы были повежливее.
Уткин просто обалдел от такого нахальства. Он побагровел и заорал благим матом.
- Немедленно вызови мне такси, мудило, и моли бога, чтобы машина прилетела сюда быстрее, чем твоя грёбаная тарантайка, если не хочешь оставшуюся жизнь на автовокзале крошки собирать!
- Знаете что, - зло сказал Митя и погладил лохматую свою бороду. - Забирайте-ка к ядрёной матери все свои шмотки и тащите их сами в вашу гостиницу, а мне после работы страсть как хочется от вас отдохнуть. У меня рейс завтра утром.
С этими словами Митя запрыгнул в кабину, мотор взревел, и самолёт резво побежал по кочкам на противоположный край поля к тем самым ангарам, около которых паслись черные свиньи.
Уткин с открытым от ярости ртом стоял на поле, сжав кулаки и в бессилии хрипло выкрикивал матерные ругательства в адрес лётчика. Притихшие дети стояли рядом и со страхом взирали на разбушевавшегося отца. Гид Фака стоял рядом с ними и жалобно смотрел на Алексея, молитвенно сложив руки в самой покорной позе.
- Как далеко до отеля? - прорычал Уткин.
- Отсюда меньше-больше семь миль, - ответил гид. - Надо идти быстло.
Делать было нечего, машины не было, телефонной связи тоже по-прежнему не было, и стало понятно, что надо двигаться пешком, пока не наступила полная темнота, и пока можно было ориентироваться.
Между тем, было очевидно, что всё выгруженное из самолета барахло двум мужчинам и двум мальчишкам никак невозможно унести в руках, и что-то придется бросить на лётном поле.
Ещё раз нелицеприятно помянув Митю, Уткин распорядился оставить оба тяжёлых чемодана, но все трофеи непременно взять с собой. И вскоре процессия, нагруженная свёртками и пакетами, гуськом двинулась в сторону светящегося над городом неба.
Впереди шел Фака. Он с трудом тащил свёрток с головой убитого носорога.
Голова была тяжёлой, и Фака время от времени клал её на землю и отдыхал.
- Осторожно, - каждый раз кричал ему Уткин. - Не поломай рог.
Дети тащили фотоаппараты и громадные телеобъективы, сам Алексей Уткин нёс своё драгоценное ружьё в чехле и маленький рюкзачок с пластиковой бутылкой воды.
К полуночи компания подошла к городу.
Кампала встретила их необыкновенной тишиной, на улицах не видно было людей, только отдельные автомобили быстро проносились по улицам. Иногда слышался протяжный вой сирен.
Пройдя по окраинным улицам около 300 метров, наши герои упёрлись в полицейский пост.
Дорога была перегорожена оранжевыми бочками. Из наскоро сколоченной будки показался офицер в чёрных очках, крайне недружелюбно поглядывая на Алексея.
Когда Уткин поравнялся с постом, офицер что-то резко выкрикнул и рукой сделал жест, приказывающий остановиться.
Алексей возмущённо задохнулся. Он набрал в лёгкие побольше воздуха и, вспомнив весь свой школьный запас английских слов, гордо заявил наглому полицейскому:
- Айм ис рашенмэн. Ви а хантерс. - И в доказательство сказанного он приподнял своё зачехлённое в кожаный футляр ружьё.
В тот же момент, словно из под земли, рядом оказались два свирепого вида чернокожих солдата в камуфляже. Они молча смотрели на Уткина сквозь прицелы наставленных на него автоматов.
Офицер продолжал что-то орать. Уткин тупо уставился на него, ничего не понимая.
Тут до него донеслись слова гида: - Мистер Уткин, быстла станьте на колени и поднимите луки. - Сам Фака стоял именно в этой позе, а рядом с ним на коленях с поднятыми руками стояли оба мальчишки.
- Ах ты чёрная свинья, - глаза Алексея налились кровью, и он угрожающе двинулся на полицейского офицера. В этот же момент он получил по голове сзади столь сильный удар, что на несколько секунд потерял сознание.
… В молчании они двигались в сторону центра по Танк-Хилл-роуд.
Алексей был избит, ограблен и унижен. Из распухшей скулы сочилась кровь, рану он прикрывал белым платочком с золотым вензелем. Он лишился своего любимого коллекционного ружья стоимостью в 200 000 баксов, инкрустированного затейливым золотым орнаментом, а также двух миллионов наличных шиллингов, которые были конфискованы полицейскими в качестве штрафа за сопротивление властям.
Вместо денег ему всучили грязную жёлтую квитанцию, которую он вначале отказывался брать в руки.
Но потом забрал в качестве будущего вещественного доказательства своего унижения.
Единственное, что радовало Уткина, это что ему вернули голову носорога.
После того, как у него в сумке нашли президентскую лицензию на отстрел.
Офицер долго вертел её в руках и даже кому-то звонил, видимо, проверял.
Уткина согревала ещё одна мысль.
Он доберётся сейчас в отель, а утром немедленно свяжется напрямую со своим другом - министром иностранных дел, и вот тогда…. Здесь у Уткина начинали сладостно чесаться ладошки в предвкушении страшной кары, которая, по его мысли, должна будет обрушиться на головы проклятых полицейских.
Хотя что именно предпримет министр Лавров, Уткин не очень себе представлял.
И вот впереди на пересечении Танк-Хилл и Манки Драйв показалась башня и портик с римскими колоннами пятизвёздочного отеля Фифс Сизонс. Около отеля не было никакого движения и не было ни единого авто. Алексей с подозрением первый подошёл к главному входу и дернул ручку. Массивная дверь не поддалась.
В последующие пару минут все четверо, включая давно зевающих пацанов, перепробовали ручки всех многочисленных дверей. Тщетно. Всё было заперто. В лобби было темно, отель был пуст.
Уставшие, грязные, ничего не понимающие они стояли около пустой гостиницы, и никто не знал, что делать дальше. И вдруг луч света показался со стороны газона.
Кто-то зажёг фонарик или светодиодную подсветку телефона.
- Эй, есть тут кто живой? - крикнул по-русски Алексей. И тут же раздался ответный голос.
- Это я, Валентин, это я здесь. Идите сюда, только тихо, чтобы они не увидели.
- Какой ещё Валентин? - недоуменно пробормотал Уткин. - Кто не должен видеть?
- Маса, так это Ваш помощник, он там в кустах. - услужливо пояснил Фака.
- Валентин? - удивился Алексей. - А я и не знал…
Через полчаса все четверо сидели возле маленькой одноместной палатки, скрытой широкими листьями фикуса, и с удивлением слушали тощего длинного человека, который говорил, время от времени прерываясь, сморкаясь и всхлипывая.
Теперь понемногу картина мира начала выстраиваться в какой-то, пусть и совершенно безумный, порядок. Выяснилось, что поначалу всё шло по плану.
Анна и Валентин поселились в отеле на разных этажах. Анна бродила по магазинам и рынкам, а Валентин таскал за ней коробки и сумки с покупками. Через пару дней все вокруг заговорили о коронавирусе, который из Китая перепрыгнул в Европу и одновременно появился в соседнем Южном Судане.
Слухи о количестве внезапно заболевших казались нереальными.
И вдруг по телевидению выступил президент страны генерал Йовери Мусевени, который объявил в стране Чрезвычайное Положение. И ввёл в столице комендантский час. Одномоментно были перекрыты границы, всем иностранцам предписывалось в 24 часа покинуть страну, после чего небо Уганды объявлялось закрытым.
Ещё сегодня днём была возможность улететь из Кампалы в Танзанию, Судан и Египет.
Хотя стоимость билетов достигла к вечеру 2000 долларов.
Отпущенное время окончилось ровно в 17:00, после чего все находящиеся на территории Уганды граждане должны были неукоснительно выполнять требования комендантского часа, военных и полицейских.
Валентин и Анна были в аэропорту, до последнего момента тщетно надеясь, что Уткин с детьми уже проинформирован о Чрезвычайном Положении и с минуты на минуту появится в аэропорту.
Но последний борт улетел в Киншасу, а Алексей так и не появился.
Разочарованные и недоумевающие Анна и ассистент вернулись в отель.
Здесь ждал новый сюрприз. Их вещи были аккуратно собраны и вынесены из номеров.
И теперь 4 громадных пластиковых чемодана Анны, маленький чемодан Валентина, рюкзак и дюжина коробок с покупками были сгружены возле лобби на первом этаже в одну большую кучу. Им объявили, что отель срочно закрывается на карантин, равно как и все другие отели Кампалы, и они должны немедленно забирать свои вещи и покинуть территорию гостиницы.
Валентину повезло, что один из постояльцев отеля мистер Саланга подарил ему голубую палатку. .
Понимая, что Уткин с детьми обязательно придёт к отелю, Валентин спрятал палатку под баньяном, напротив отеля. Отсюда прекрасно был виден парадный вход и подъездной пандус отеля.
Именно поэтому он сразу заметил подошедших.
На этом тощий человек закончил свой рассказ и предложил детям спрятаться в палатке и поспать, а взрослым расположиться у костра, который он развёл внутри старой ржавой бочки, благодаря чему огонь невозможно было увидеть с дороги.
- Подожди, а где моя жена? - спросил ещё с трудом воспринимающий реальность Алексей.
- И почему не отвечают ваши мобилы?
- Роуминг отключён по всей стране, не работают офисы, банки, почта. Только продуктовые лавки.
- А Анна? - снова напомнил Уткин.
Валентин явно нервничал и не хотел отвечать на этот вопрос. Он хлюпнул носом и сказал:
- У неё есть местный телефон, вот её номер, Фака может ей позвонить, и она сама Вам всё объяснит. -
С этими словами он протянул гиду бумажку с записанным номером.
Номер не отвечал. Алексей набирал и набирал его. В ответ слышал только гудки.
Ночь была довольно прохладной.
Если бы не комары, то можно было бы даже поспать.
Но репеленты остались в чемоданах на лётном поле, так же как сменная одежда, гамаки и зубные щётки.
Фака крутился рядом. - Маса, Фака пойдёт домой. А завтра утром я приду к Вам, и мы будем думать, что делать. - Завтра ты мне уже не понадобишься, - уверенно сказал Уткин. - Завтра мы так или иначе покинем вашу грёбаную страну. - Конесно, конесно, - проговорил Фака. - Но если я понадоблюсь, позвоните мне.
И с этими словами гид исчез в темноте.
И тут Алексей понял, что позвонить ему будет невозможно.
Ни жене, ни гиду, ни в МИД, ни даже в российское посольство.
Роуминг-то у него был отключен...
-
