Страсти по Андрею

(Андрей Рублёв)

 

Князь на брата, как тать натравил чужаков

и своих подлецов разудалых.

Не, боясь ни отмщенья, ни смертных грехов

убивают и старых, и малых.

Добиваются выдачи княжьей казны

озверелые бесовы дети...

 

Правда в том, что нет в мире давно новизны -

было всё уже раньше на свете.

 

И решил замолчать божий инок Андрей,

от людской утомившись породы.

 

Тут, на время забыв огневой Эмпирей,

проскользнув сквозь церковные своды,

с миром, в бозе почивший, сам Грек Феофан

появился пред бедным Андреем

и сказал: "Человек и мудрец и профан,

может ангелом быть, может - зверем.

Но, как всё же, чудесен Божественный лик

на иконах земных, но нетленных!

Как красив, как суров, как безмерно велик -

не встречал я таких во вселенных."

 

И умолк он и заторопился назад

в небеса, в Горний край, к Эмпирею,

и, понурив уже затухающий взгляд,

прошептал напоследок Андрею:

 

"Всё не так там, как думал, когда был живым -

рая нет, не видал я и ада..."

А что есть - не открыл,

исчезая как дым...

Видно, знать нам о том и не надо.