Страсти по Андрею
(Андрей Рублёв)
Князь на брата, как тать натравил чужаков
и своих подлецов разудалых.
Не, боясь ни отмщенья, ни смертных грехов
убивают и старых, и малых.
Добиваются выдачи княжьей казны
озверелые бесовы дети...
Правда в том, что нет в мире давно новизны -
было всё уже раньше на свете.
И решил замолчать божий инок Андрей,
от людской утомившись породы.
Тут, на время забыв огневой Эмпирей,
проскользнув сквозь церковные своды,
с миром, в бозе почивший, сам Грек Феофан
появился пред бедным Андреем
и сказал: "Человек и мудрец и профан,
может ангелом быть, может - зверем.
Но, как всё же, чудесен Божественный лик
на иконах земных, но нетленных!
Как красив, как суров, как безмерно велик -
не встречал я таких во вселенных."
И умолк он и заторопился назад
в небеса, в Горний край, к Эмпирею,
и, понурив уже затухающий взгляд,
прошептал напоследок Андрею:
"Всё не так там, как думал, когда был живым -
рая нет, не видал я и ада..."
А что есть - не открыл,
исчезая как дым...
Видно, знать нам о том и не надо.
