Под конвоем, да на плаху.
Под конвоем, да на плаху.
Повязали на беду.
А валите все вы на х@й!
Сам ведь знал, на что иду.
Сквозь глазницы капюшона
Смотрит с прищуром палач.
Не видать семьи и дома,
Тут уж плач или не плач.
Не дождетесь покаянья,
Улыбаюсь и смеюсь.
Среди шума, крика, брани
Сам себе шепчу:"Не трусь!"
Да - разбойник, да - убийца,
Да - грабитель, тать ночной.
Я смотрю и в ваших лицах
Приговор читаю свой.
Погулял в свою я волю,
Не о чем теперь жалеть.
Знать такая вышла доля
Мне на плахе умереть.
Затянули туже руки,
Да на чушку головой.
Вот и все. Смотрите, с@ки!"
Как я путь окончил свой...
...В сторону палач неспешно
Вел церковного отца.
"Представляешь, этот грешник
Улыбался до конца".
Повязали на беду.
А валите все вы на х@й!
Сам ведь знал, на что иду.
Сквозь глазницы капюшона
Смотрит с прищуром палач.
Не видать семьи и дома,
Тут уж плач или не плач.
Не дождетесь покаянья,
Улыбаюсь и смеюсь.
Среди шума, крика, брани
Сам себе шепчу:"Не трусь!"
Да - разбойник, да - убийца,
Да - грабитель, тать ночной.
Я смотрю и в ваших лицах
Приговор читаю свой.
Погулял в свою я волю,
Не о чем теперь жалеть.
Знать такая вышла доля
Мне на плахе умереть.
Затянули туже руки,
Да на чушку головой.
Вот и все. Смотрите, с@ки!"
Как я путь окончил свой...
...В сторону палач неспешно
Вел церковного отца.
"Представляешь, этот грешник
Улыбался до конца".