В добрый путь

Я променяю речку и холмы,

На море, и возвышенности гор.

Свободней там, а с этой стороны -

Давно уже пора убраться вон.

 

Оправдывать не буду этот край,

Призрением полно людское сердце,

Кури, работай, пей да померай,

Да побыстрей; какой то прям - Освенцм.

 

Эксперименты, мирового класса,

Задели и меня и этого город,

Ведь каждый и по своему тут- сдался,

И я про тех кто жив и ещё молод.

 

Да, деньги - жизнь, другой не знаем,

Тут и богатые то плачут,

А кто заводом не владеет,

Те и на гроб то не заначат.

 

Но суть не в том, что нет монеты,

Если б скромнее были люди,

И не несли свой бред по свету,

То легче жить нам дружно будет.

 

А перед нищими кто нищ,

Да заимей тут чуть почище,

То сразу будто алый прыщ,

Павлином ходят, взгляды ищат.

 

Амбицый в черни целый пуд.

Свой лик уже не узнавая,

Они в сердцах давно клянут,

Основы праведности рая.

 

Конечно, есть бойцы лихие,

Но мало тех кто чист сознанием,

И кто обдуманно взвалили,

На плечи чувство понимания.

 

Я околесицу несу,

Ведь всё не так, намного лучше,

Грибов ростет сполна в лесу,

И ягод много в этой гуще.

 

Но срач такой, что боже правый!

Как на помойке - не в лесу,

Будь человек сознанием здравый,

Тогда б был мягче божий суд.

 

Да, тут красиво, но что толку!

Чтоб на картину взглянуть в целом,

Нужно понять одно лишь только,

В менталитете скрыто дело.

 

Увы и ах, с кем поведешся,

Виновных нет, такая масса,

Нектара в ряд ли тут напьешся,

А то что пьют, весьма опасно.

 

Материальность умножая,

А душу полностью откинув,

Ждут с нетерпением урожая,

Кепкой на очи тень надвинув.

 

Родился тут и что с того?

Великий подвиг дней минувших...

Но сердцем все ж люблю его,

Желаю радости живущим.

 

Да вырос тут, не мой размер,

В бреду возвышенных идилий,

Я ухитрился, рассмотрел,

Смешенье лжи различных стилей.

 

Душе открытие огромно,

Мозайка сложена во едино,

Зачем мне эта гакатомба,

Во славу княжеского пира!?

 

Окрасив чувства в цвет и грязь.

Спешат продать жизнь на расцвете,

В лачугу после возвратясь,

Лишь утешенье одно - дети.

 

А те давно уже в системе,

Рабочих, будничных минут,

Всё им известно, что хотели,

Что зря познали - не поймут.

 

Виня родителей и власти,

Диктуют текст успешной жизни....

Кругом какие то напасти,

Неотфильтрованные мысли.

 

Так и живут, живём и будем,

Спасаться каждый будет сам,

Пока мы сердцем не полюбим

Всё, что угодно небесам.