ТВАРДОВСКОМУ
Василий Теркин встал с пригорка:
- Ведь это ж надо, братцы, мир!
А в мирном мире дела столько,
В одной шинели уйма дыр.
Он взял заплату, сел пошире.
Вздохнул: - Однако, здесь хлопот...
С одной заплатой в "Новом мире",
Ребята, дело не пойдет...
За далью даль. Шуршат страницы.
И "Новый мир" уже кумир.
И за другими - Солженицын
Вступает в светлый новый мир.
Пусть путь его еще не ясен.
Бывает, ляпнешь невпопад.
И пусть согласен - не согласен,
А скажет Теркин: - Виноват!
А в чем вина? Что знал парнишка
И соль обид и цвет побед,
что был то - очень, то - не слишком,
А на земле оставил след.
Тот след, что памятью зовут.
А годы что? Они бегут.
Был человек, нет человека.
Куда? Не в рай, понятно - в ад.
Но дует, дует ветер века.
В том ветре ОН - эпоха, веха,
Твардовский, Теркину собрат.
1985г
- Ведь это ж надо, братцы, мир!
А в мирном мире дела столько,
В одной шинели уйма дыр.
Он взял заплату, сел пошире.
Вздохнул: - Однако, здесь хлопот...
С одной заплатой в "Новом мире",
Ребята, дело не пойдет...
За далью даль. Шуршат страницы.
И "Новый мир" уже кумир.
И за другими - Солженицын
Вступает в светлый новый мир.
Пусть путь его еще не ясен.
Бывает, ляпнешь невпопад.
И пусть согласен - не согласен,
А скажет Теркин: - Виноват!
А в чем вина? Что знал парнишка
И соль обид и цвет побед,
что был то - очень, то - не слишком,
А на земле оставил след.
Тот след, что памятью зовут.
А годы что? Они бегут.
Был человек, нет человека.
Куда? Не в рай, понятно - в ад.
Но дует, дует ветер века.
В том ветре ОН - эпоха, веха,
Твардовский, Теркину собрат.
1985г