XV. Счастливый поворот

 

Прошло полгода. К этому времени Николай понимал туземцев не только по жестам. Ему стал понятен язык этих людей, но говорить на их языке русский пока не решался. В этих местах он встретил множество понятий, чуждых его родной культуре. Вот где пригодилось искусство дипломатии, и кто бы мог предположить, что его таланты послужат при таких неожиданных и маловероятных обстоятельствах. Мужчина присматривался к своим новым друзьям, но по-настоящему доверял только Прасату. Искренность, дружелюбие этого аборигена, его желание поддержать иноземца, русский ценил более всех других человеческих качеств. Николай больше слушал, понимая, что постичь новую культуру быстро не получится, что процесс этот длительный и не простой. «Времени у меня здесь предостаточно, - часто повторял он про себя, засыпая после десятичасового рабочего дня».

 

Постепенно аборигены открывали русскому свои обычаи, знакомили с историей этих мест. Предки жителей деревушки, куда в конце недели отправлялся Николай со своим другом, принадлежали к одному из древних племён острова Цейлон. Аборигены утверждали, что в их жилах течёт арийская кровь. Они называли себя Дэва и поклонялись Богу единому. А множество полубогов, которых щедро одаривали, они рассматривали как управителей стихий земного мира и представителей своего главного Бога. Как-то Прасат обмолвился, что их жрецы издревле ведут летописи и передают историю и знания из поколения в поколение. Абориген с воодушевлением принялся рассказывать другу об иерархии своего племени, но когда разговор перекинулся на летописи, он неожиданно замолчал, словно вспомнив чей-то запрет. Со временем Прасат поведал другу, что помимо племени Дева на острове жили ещё три народа: Ракша, Нага и Якша. С особым почтением туземец отзывался о племени Якша, представители которого поклонялись невиданным способностям самого человека. Он утверждал, что Якши могли становиться невидимыми и летать по воздуху. Все четыре народа обладали сверхъестественными способностями. Абориген говорил, что всё, что было поглощено великой тьмой, сейчас опять обретает форму. И Николай понимал, что речь идёт о тех зданиях, нижние этажи которых скрыты под землёй.

Основное население острова называли себя сингальцами, что означало смешение всех четырёх народов. Пятьсот лет до нашей эры на остров по воде прибыли представители народа Индии, и сын короля одной из индийских провинций взял в жёны принцессу из племени Якша, правившего в те времена на Цейлоне. С того момента на остров проник индуизм, коренные народы острова и народ Индии стали смешиваться друг с другом и давать потомство. Индийцы основали на острове небольшое поселение - Анурадху, которое со временем превратилось в большой город. Город назвали Анурадхапурой. Постепенно этот город превратился в столицу сингальского государства. В городе сингальцы построили дворцы, возвели систему канализации и водоснабжения, разбили парки, создали водохранилище, питающее систему оросительных каналов. Тогда же на острове появились первые кладбища для захоронения умерших. Территория острова была полна соблазнов для иноземных захватчиков. Здесь выращивали пряности, добывали драгоценные камни, но главным достоянием этих мест считались слоны. Остров был местом добычи слонов, а так же местом производства изделий из слоновой кости. Анурадхапура постоянно подвергалась нападениям индийских захватчиков и периодически оказывалась под их влиянием. Борясь друг с другом за господство, местные князья и индийские иноземцы сменяли друг друга, пока остров не оказался под властью Индийской династии Чолов. В десятом веке нашей эры император Чолов – Раджарай Великий захватил и разрушил Анурадхапуру, после чего столица острова была перенесена в город Полоннаруву. Поллунорува находилась в центре острова и представляла собой лучшее место для обороны от войск сингальского царства. Это был большой и влиятельный город, город в котором ещё в четвёртом веке нашей эры основывалась царская резиденция. Однако, время Полоннорувы, как столицы оказалась много короче чем у Анурадхопуры. С тринадцатого века государство начало стремительно приходить в упадок, и Полоннарува стала постепенно превращаться в руины. С середины тринадцатого века столицами становились поочерёдно Дамбадения, Япахува, Курунегала и наконец, Гампола. Последним сингальским королём, который правил островом в течение пятидесяти пяти лет из резиденции в городе Котте был Паракрамабаху VI. После его смерти за власть на острове боролись представители десять отдельных княжеств. Такая раздробленность и борьба отвлекала местных правителей от внешних притязаний других народов. И как итог, в начале шестнадцатого века на острове высадились португальцы. Они высоко оценили стратегическое положение новых земель и богатство их ресурсов. Внутренние раздоры местной знати позволили иноземцам укрепить свои позиции на западном побережье острова. И это было именно то время, когда русский дипломат – Николай Черкасов непонятным образом оказался на суше, омываемой водами двух морей Индийского океана. То было смутное время, когда ни кто не стал разбираться с тем, откуда на острове появился человек из другого мира и другого времени. Волна событий захлестнула собой пришельца и понесла, увлекая в новую неведомую жизнь.

***

В преддверии праздника сингальцы пребывали в приподнятом настроении. Это было в пятый день растущей луны месяца Тапа, когда островитяне славили Сарасвати - богиню мудрости, искусств, образования и просветления.

- Васант Панчами, – объявил другу Прасат, - будем служить пуджу Сарасвати. Она одарила нас письменностью.

«Васант – весна, Панчами – пять, - подумал русский, ответив коротким объятием».

- Праздник Весны?

- Праздник Сарасвати, - улыбнулся Прасат, - завтра не рабочий день, мы приглашаем тебя на нашу церемонию. Заночуешь у нас?

Николай достал из сумки небольшой холст, свёрнутый свитком и протянул другу.

- Это я приготовил на ваш алтарь.

Тот развернул подношение.

- Как ты догадался?

- Я видел её статую в храме.

Прасат взволнованно рассматривал рисунок, на ней была изображена четырёхрукая богиня, только лицо её было не похожим на лицо Сарасвати. Мраморно белая кожа оттеняла выразительные карие глаза, образ на рисунке лучился человечностью и добротой.

- Ты настоящий художник! Ты мастер!!

- Просто я когда-то брал уроки по живописи, - забывшись произнёс Николай по-русски.

- Что?!

- Я немного учился… в детстве, - попытался объяснить русский.

Они отправились по привычному маршруту. По пути Прасат несколько раз останавливался, разворачивал свиток и, любуясь, прижимал рисунок к груди.

- Мы отнесём его на алтарь, нужно успеть до темноты? – предупредил Николай.

- Что ты! Твоё творение достойно большего, мы отнесём его в храм Сарасвати!

- Так может это тот храм, где я видел её статую?

- Нет, ты там ещё не был. Этот храм стоит у священной горы. Там завтра будут служить пуджу. Это важная церемония, и твоё подношение очень понравится Сарасвати… и Брахме тоже.

- Кто есть Брахма?

- Брахма всё здесь сотворил, а Сарасвати – его жена. Она сидит на белом лотосе и держит в руке чётки из жемчуга… Возле неё всегда находятся белый лебедь и павлин. Брахма непременно одарит тебя, - многозначительно заверил абориген.

- Значит мы после Сарасвати пойдём к Брахме?

- Нет, храмов для Брахмы не существует.

- Почему?

- Сарасвати наказала своего мужа, – многозначительно произнёс абориген.

- ????

- Однажды Брахма решил совершить огнехотру - огненное жертвоприношение. Его подданные послали за Саросвати, потому что такие церемонии богам положено совершать вместе со своими жёнами. Но Сарасвати была занята в это время и не смогла явиться в назначенный час. Она обещала, что пребудет позже. Тогда Брахма взял другую женщину, чтобы та на церемонии заменила его жену. Когда явилась Сарасвати и увидела на своём месте другую женщину, то очень разгневалась и прокляла всех, кто был на этом жертвоприношении. Она велела людям никогда больше не поклоняться её мужу. Поэтому храмов для Брахмы нет на земле.

- А что стало с остальными?

- По её повелению Шиве поклоняются в форме лингама, - Прасат указал взглядом на свою промежность, - Вишну она предрекла, что в следующем рождении у него похитят жену, а для Гайтри, которую Брахма пригласил к церемонии, Сарасвати придумала страшную месть. Богиня сказала, что у Гайтри никогда не будет своего мужа.

- Так всё и случилось?

- Гайтри в этой истории повезло больше других. Лакшми уговорила Сарасвати смилостивиться. Сарасвати уступила и назначила Гайтри второй супругой своего мужа с условием подчинения её – Сарасвати воле.

- Кто такая Лакшми?

- Лакшми – это великая богиня процветания.

- Как у вас это просто… первая жена, вторая жена…

- Если мужчина богат и силён, почему не взять вторую жену, но у Дева такое не принято.

- Да, в вашей деревне я этого не наблюдал… Ты же уважаешь свою Зару?

- Я её люблю, - на лице туземца появилась добрая детская улыбка, - богам всё позволено, это тебе не люди… хотя, и богов тоже наказывают.

- Кто же наказывает богов?

- Другие - более могущественные боги.

 

На следующее утро Прасат разбудил друга ещё до восхода солнца.

- Вставай, нам пора спешить, до восхода нужно совершить омовение и сто восемь раз повторить мантру Сарасвати.

- Сарасвати ещё спит, не стоит беспокоить её в столь ранний час, - сонно произнёс русский на своём языке.

- Сарасвати никогда не спит, - возмутился туземец, - не смей оскорблять Сарасвати!

Николай вскочил. Его сон как рукой сняло.

- Как ты понял?

Прасат усмехнулся.

- А ты думал, что только ты учишься у меня? Я тоже учусь у тебя. Мы все друг у друга учимся… Так Брахма говорит. Вставай скорее.

Они шли по лесу. Казалось, его обитатели не ложились со вчерашнего вечера. Николай то и дело запинался о камни, остерегаясь наступить на змею.

- Они в такой день не нападают на человека. Чтобы это случилось нужно быть по плечи в карме.

- В чём?

- В карме. Грехи по-вашему.

- Ну да… в карме, - тихо проговорил русский.

Омывшись в озере, мужчины вернулись к алтарю. Просат опустился на колени и горячо зашептал свою молитву. Затем он оглянулся на друга и шёпотом произнёс,

- Повторяй свои молитвы. Бог един. Главное, чтобы ты был честен с ним… и с собой.

- С собой?

- Ну да с собой, Бог везде, а значит и у тебя внутри. Когда ты обманываешь себя – это всё равно, что ты обманываешь Бога. Это же так просто.

Русский впервые подумал о мудрости этого народа, о той преданности, с какой они жили в своём сердце, и ему впервые стало стыдно за то, что он считал себя умнее их. Друг углубился в свою молитву и не обращал больше внимания на Николая, он был всецело поглощён мантрой. Русский трижды прочитал «Царю небесный» и стал ждать, когда Прасат закончит свой ритуал.

Когда они вернулись в деревню, там ощущалось всеобщее оживление, не смотря на то, что солнце ещё не вышло из-за горы, и только-только начинало светать. Зара налила мужчинам в пиалы прохладной воды и предложила обеим переодеться. Она каждому подала ярко-жёлтые хлопковые штаны и такие же жёлтые просторные рубахи.

- На церемонию надевают одежду цвета Солнца, - пояснил другу Прасат, - знание – солнечный свет, а Сарасвати – богиня учёности…

- И ещё, тебе сегодня нужно соблюдать экадаши до конца всех церемоний, - предупредил абориген, указав взглядом на пиалу с водой.

- Что это, экадаши?

- Это очищение… Очищение плоти и укрепление духа.

Выпив воды, русский ощутил прилив сил. Он вопросительно взглянул на друга.

- Сарасвати благословляет тебя, - одобрительно кивнул тот.

Все трое вышли из хижины и, присоединившись к общему шествию, двинулись вдоль леса. Возле храма Сарасвати было множество людей. Пуджа уже началась.

 

***

Это случилось через несколько дней после Васант Панчами. Николай заметил у входа в зал, где готовились порошки для красок, двух мужчин. Русский обратил на них внимание, потому что один из них был одет в светлый серый костюм английского покроя. Его кожа и волосы были много светлее, чем у коренных сингальцев. Надсмотрщик что-то оживлённо объяснял европейцу, указывая рукой в сторону Николая. Европеец подошёл к русскому, достал из кармана рисунок, который тот накануне оставил в храме Сарасвати и протянул его Николаю.

- Это ваша работа? - спросил гость на чистом английском языке.

- Моя. Как это к вам попало?

Европеец вопросительно посмотрел на сингальца, тот кивнул в ответ.

- Пойдёмте. Вы не будете больше работать на этих людей. Я могу вам предложить кое-что получше.

Николай вопросительно взглянул на сингальца. Абориген приложил руки к груди и показал жестом, что разрешает покинуть рабочее место прежде, чем наступит время отдыха. Европеец размашистой походкой направился к выходу. У входа в здание уже стояла повозка с большим козырьком от солнца. Частью этого транспорта оказался молодой сингалец. Европеец уселся на двухместном сиденье и пригласил Николая садиться рядом.

- Благодарю вас. Я пройдусь.

Европеец пожал плечами и кивнул аборигену, тот послушно зашагал к живой изгороди.

Путь оказался долгим. По пути они сменили три повозки. Николай продолжал идти рядом с сингальцем, тянувшим повозку. Наконец они остановились перед высокой каменной изгородью. Европеец рассчитался с местным и пригласил Николая войти. Перед взором гостя открылось иное, не похожее на прежние места, пространство. Первое, что бросалось в глаза, вся огороженная территория располагалась много ниже чем та, что была снаружи. Повсюду росли пальмы и другие экзотические, ухоженные и аккуратно постриженные деревья. Дорожки были ровными и чистыми. Вдоль газонов стояли свежее выкрашенные лавочки с коваными перилами. По пути Николай отметил несколько шикарных фонтанов, украшенных гипсовыми статуями в классическом европейском стиле. Среди ровных, выложенных по периметру мрамором, газонов лениво прогуливались павлины, а в пруду плавали лебеди. Мужчины молча поднялись по широкой мраморной лестнице. Николай отметил, что здание, к которому вела лестница, полностью располагалось на земле. Его подпирали высокие цилиндрические колонны, украшенные рельефными человеческими фигурами в греческом стиле. Арочные окна были так же отделаны лепниной, а двери по высоте походили на двери. «Это здание они откопали полностью, - подумал русский, - а территорию вокруг безупречно очистили и обустроили». Хозяин открыл перед гостем массивную дверь. Внутреннее убранство замка оказалось куда более богатым, чем внешняя территория. Почувствовав живительную прохладу, Николай только теперь заметил, как сильно устал от жары и длительного перехода. Словно угадав настроение и состояние своего гостя, хозяин предложил ему присесть. Вскоре к ним вышел мужчина, одетый в классический белый костюм. «Вот настоящий хозяин этих владений, - подумал русский, оценив облик подошедшего человека. Тот был моложе первого, на лице читались порода и статус. Густые чёрные волосы, холёные ухоженные руки, походка, взгляд – всё говорило о его безграничной власти на этой территории.

Мужчина протянул руку в белой перчатке.

- Я Фернандо Альто. Можно Фернандо. Рад вас приветствовать в моём доме.

- Николай, - ответил гость.

- Видите ли, у нас есть к вам деловое предложение. Я открываю производство украшений из слоновой кости. Это сейчас очень востребовано на Западе, и мне нужен человек с художественным образованием.

Николай вопросительно посмотрел на Фернандо.

- Где вы учились?

- У меня нет законченного художественного образования, и я никогда не имел дело со слоновой костью.

- От вас этого и не требуется. Это ваш рисунок, - Фернандо протянул Николаю свиток, оставленный им накануне в храме Сарасвати.

- Как это к вам попало?

- Это не имеет значения, - уклончиво ответил хозяин, - я предлагаю вам апартаменты в замке, полный пансион, возможность писать на холсте темперой и всего четыре рабочие дня в неделю. Вы будете полностью свободны в своих передвижениях, и ещё я дам вам право пользоваться моей библиотекой. Соглашайтесь.

- Я не уверен, что справлюсь. У вас разве нет достойных кандидатов?

- Видите ли, мне нужен человек, выполняющий классические орнаменты. Этно не оценят в высшем свете. Ваш рисунок по исполнению как раз то, что нужно. Поверьте, у меня есть чутьё на это дело.

- Вы художник?

- Я деловой человек.

Воцарилось молчание.

- Я должен подумать.

- Думайте, думайте быстрее, - мужчина откланялся и направился к выходу.